Предисловие от редакции

Недавно мы опубликовали обращение подписчицы. Она подметила недостатки нашего движения и предложила их обсудить. Мы благодарны ей за активность и самостоятельность, но хотим указать на её ошибки и трудности, которые многие упустили из вида.

Токсичное болото

Дарья выдвигает здравые претензии к поведению современных коммунистов. Мы кратко подытожим суть её претензий:

Коммунистическое движение зациклилось на себе и существует для себя. Оно невосприимчиво к критике снаружи и внутри — между членами и организациями самого движения.

По мнению Дарьи, ингрупповой фаворитизм — основная тенденция современного коммунистического движения. Она считает, что причина этого кроется в устройстве социума:

«Всякое сообщество основано на разделении своих и чужих. Это ответная реакция на внешнюю угрозу: чтобы объединиться, нужно определиться, против кого мы дружим. Наши предки дружили против природы и других племён. Сейчас, в сущности, ничего не поменялось, но этих “племён” стало куда больше».

Дарья не права, потому что общество на этом не основывается: это его свойство. Причина этого свойства не только в угрозах. Оно всегда проявляется в противоречии группы с чем-то внешним: капиталисты воюют за прибыль, учёные соперничают из-за грантов, а общество борется с природой. Это свойство раскрывается только при взаимодействии с внешним миром. Оно подсказывает нам, что сущность противоречия, указанного Дарьей, нужно искать в материальной основе общества или группы. Она верно подмечает, что коммунистические группы и движение видят вокруг только врагов, которые посягают на марксистские святыни — труды классиков и историю СССР. Коммунисты, в попытках устоять, не потерять идентичность и «разбить врагов пролетариата», пускаются в «баталии против антисоветчиков, троцкистов, ревизионистов» и прочих редисок. Отрицание любой критики — радикальная форма отгораживания. Неважно, кого критикуют — Сталина, Троцкого или даже Ленина. Для коммунистических групп это непозволительное оскорбление.

Коммунисты воспроизводят свои отношения в бесконечном цикле, из которого, кажется, нет выхода. Дарья считает, что проблема сводится к субъективному фактору — неуверенности или отсутствию конечной цели. Как она отмечает: «Мир вовне враждебен, а мир внутри — дружелюбен и приятен. Эти люди не чувствуют себя уверенными в достаточной степени, чтобы иметь возможность выйти из своей зоны комфорта». Доля истины в этом есть. Ведение полемики на бытовом уровне, в комментариях, на публике может выливаться в чванство, пренебрежение к оппоненту или истерику. Мы наблюдаем это явление даже в академической сфере или дискуссии профессионалов. Подобная форма психологической защиты происходит либо потому, что мы чего-то сами не знаем, либо наши заумные слова просто не поняли, либо мы банально ошиблись. Человек подсознательно не хочет принимать поражение, иначе «на этом закончится вся его жизнь». Его пристыдят, над его глупостью и незнанием будут смеяться, а значит, его личность и даже авторитет движения потерпят крах. Человек закрывается в себе и с ещё большей силой воспроизводит высокомерие.

Дарья считает, что наше токсичное коммьюнити не обращает внимания на то, что происходит с представителями не нашего движения и не нашего класса. Дарья ошибается. Мы не в XIX веке, и до нас доходят общественные новости. Как бы то ни было, даже самые прожжённые циничные коммунистические паблики затрагивают подобные новости. Например, они кратко анализируют репрессии против либеральной оппозиции. Если и критиковать эти паблики, то по форме подачи материала. Например, они вульгарно окрестили события в Беларуси «борьбой жабы и гадюки». Это не марксистский анализ, а красный популизм.

Поэтому мы не согласны, что всем коммунистическим организациям нужно распылять силы на оглашение каждой пролитой капли крови. Есть некоторые организации, например Вестник Бури, которые обращают внимание на частные случаи — бытовое насилие, аресты и громкие политические события. Тактически ошибочно рассеивать силы всего движения на аккумуляцию подобных постов.

В коммунистическом движении разделение труда хоть и стихийное, но все работают и вносят вклад в общее дело.

Дарья делит коммунистов на группы:

1. «Искреннее сочувствие и полное понимание предмета + желание развить идею;
2. Искреннее сочувствие и полное понимание предмета + желание организовать людей вокруг проблемы для её решения;
3. Искреннее сочувствие, но неполное понимание предмета и последовательное желание его освоить, желание учиться и развиваться;
4. Страх одиночества, желание найти друзей/спутника жизни с общими интересами;
5. Желание сбиться в стаю и “показывать кузькину мать” всем, кто не с нами».

Дарья утверждает, что первые утопают в теории и забывают о практике, вторые утопают в практике и забывают про теорию, а третьи — нечто среднее между практикой и теорией. Дарья совершает ошибку, потому что в этих пунктах она рассматривает разные стороны одного процесса. Под «развитием идеи» Дарья имеет в виду теорию. Теория невозможна без «организации людей вокруг проблемы для её решения» — одной из форм практики. Практика и теория невозможны без обучения — «желания учиться». Марксистам, чтобы «развить идею», нужно учиться и «организовывать людей» для воплощения идеи в жизнь.

Непонятно, чем люди, которые приходят в движение для поиска людей с общими интересами, качественно отличаются от тех, кто желает сбиться в стаю. Тут разница не качественная, а количественная. Добавим, что третий пункт можно отнести и к последним двум. Человек, у которого учёба — самоцель, является элементом массовки, или объектом идеи. Опосредованно он развивает идею, но в основном играет пассивную роль. Поэтому классификацию Дарьи нужно свести к двум категориям, которые имеют подпункты:

I. Искреннее сочувствие и желание развить идею:

1. Теоретики, которые занимаются и практикой в виде научных трудов;
2. Активисты на улице, в профсоюзах, медиа-ресурсах;
3. Организаторы кружков, журналов, профсоюзов;
4. Агитаторы и пропагандисты.

II. Желание социализации:

1. Найти единомышленников и сторонников;
2. Сбиться в группу или стаю.

В нашей классификации тоже есть противоречия. Общественное движение трудно классифицировать, особенно когда мы пытаемся сделать это без общего основания деления. В одном случае критерий деления — мотивация, а в другом — деятельность.

Коммунистический карьеризм

Из классификации Дарья делает вывод, что люди стремятся к социализации из-за «страха одиночества, желания найти друзей/спутника жизни с общими интересами». Она считает социализацию неотъемлемой частью движения, которая тормозит его развитие. Причина этого — социализация ради социализации: «Он хотел быть частью сообщества только ради того, чтобы быть его частью». Мы согласны с Дарьей, что подобная социализация вредит развитию нашего движения. Мы не согласны с тем, что, по её мнению, это основная причина его стагнации. Дарья ничего не сказала про самореализацию, которая преследует социализацию. Независимо от желаний человека, социализация и самореализация постоянно сопровождают его в обществе. Дарья исключает их из компетенции марксистов. Мнение, будто марксист должен заниматься марксизмом ради марксизма и претендовать только на революционное изменение мира, пахнет поповским аскетизмом. Мол, «нам ничего не нужно — ни славы, ни званий — всё для людей и ничего для нас». Это ли не идеализм? Объективные причины поступков, интересы и мотивации улетучиваются — на сцене абсолютный коммунистический субъект. Это заблуждение.

Большая часть людей занимается в кружках или работает в организации в свободное от основной работы или учёбы время. Это хобби, или деятельность, которая удовлетворяет человека, расширяет его кругозор и помогает ему самореализоваться. Если изучение и применение марксизма не приносят морального удовлетворения, грош цена нашему марксизму. Человек чувствует удовлетворение, когда борется за правое дело и поступает правильно, даже если это тяжело.

Моральный облик человека формируется общественными отношениями — семьёй, университетом, работой. Личность, исходя из полученного опыта, формирует смысл жизни — то, что принесёт ей моральное удовлетворение. Чувство бесцельности, ощущение ненужности и отсутствие самореализации приводят к психологическим травмам и апатии.

Отчуждение результатов труда — закономерный процесс при капитализме. Человек отстраняется от своей деятельности. Если он реализовывает себя в построении прекрасной России будущего, в этом нет ничего плохого. Настоящий марксист-ленинец не должен стыдиться приятного ощущения от развития коммунистического движения. Не стесняйтесь: помогая другим, мы реализовываем себя, — но помните: самореализация не самоцель, а мотив или побочное явление. В противном случае вы впадёте в карьеризм и подмените поиск истины поиском славы.

Человек всегда самореализовывается — это его базовая социальная потребность. Пусть он самоутверждается высокомерием, но главное, что он приближает коммунизм.

Социализация происходит похожим образом. Человек всегда ищет единомышленников. Вряд ли вы мыслите себя Марксом — да и он не был одиноким в теоретической и практической борьбе. Мы ищем комфортный социум для эффективной работы. Человек хочет быть уверенным, что у него есть на кого положиться. Нам важна психологическая поддержка.

Некоторые коммунисты неадекватно оценивают своё положение. С одной стороны, им жизненно необходимо самореализовываться и социализироваться, а с другой — сами процессы самореализации и социализации воспринимаются ими как нечто чуждое коммунистической идеологии. Разные коммунисты по-разному решают это противоречие.

В вопросе социализации некоторые впадают в крайность, когда отрицают любую форму социальных связей, кроме деловой. Кастрация человеческих отношений приводит к деперсонификации: она превращает людей в винтики, а саму организацию — в холодную машину, которая долго не проживёт. Нет ничего крамольного в том, что товарищи вместе пьют пиво, что бы об этом ни говорили. Неформальная дружба усиливает и дополняет организационные связи.

Другая крайность — замена деловых отношений личными. Так и рождаются тусовка, групповщина, субкультурщина. Они живут достаточно долго, если между их членами крепкие личные отношения, но серьёзная ссора неминуемо их раскалывает: любая организационная инициатива воспринимается в штыки. Подобные организации либо занимаются бесконечным укреплением личных связей, не вылезая из баров и кухонь, либо отказываются от новых занятий и делают по накатанной приевшиеся вещи. Дело не в том, чтобы отменить социализацию и самореализацию, — это невозможно, а попытки их отменить приводят к сектантству. Дело в том, чтобы сладить организацию таким образом, чтобы социализация укрепляла отношения товарищей, а самореализация являлась наградой за их труд.

О коммунизме в отдельно взятом интернете

В одном видео Андрей Рудой верно заметил, что апатия к левым связана с сытыми годами путинской России. Поскольку экономика стагнирует, общественное мнение застыло в ожидании; история развития коммунистов в России тоже сыграла роль — это основные объективные причины застоя коммунистического движения. В конце видео Андрей отметил, что интернет — фактор, который надо учитывать при развитии движения, но он не сказал, на что обратить внимание.

Дарья приводит примеры взаимодействия людей в интернете, но не выделяет его как объективный фактор: «Сограждане пятого типа склонны к “субкультурщине”. Буквально всё окрашивают в красный, Ленин и Че на майках, цитаты Сталина, “Капитал” — настольная книга, но практику сводят к диванным войнам. Нести агитпроп в массы им мама не позволяет, но, если в интернете кто-то не прав: “Свистать всех наверх! Оружия к бою! Мать, подноси снаряды!”… Мы должны идти в массы, в “интернеты” — под каждым постом, в каждом паблике должен быть агитатор. Он обязан быть вежливым и уметь изъясняться коротко и ясно!»

Интернет — неотъемлемая часть общественной жизни. Он приелся нам — мы воспринимаем его как само собой разумеющееся. При анализе коммунистического движения мы его не замечаем. Настало время восполнить пробел. Интернет дал новые возможности для агитации, пропаганды, учёбы, общения и объединения сторонников вокруг общего дела. Вместе с этим он дал новые возможности для имитации дела и сетевой замкнутости.

В живом общении люди скованы общественными нормами. В ходе дискуссии, например в рабочем коллективе, они не бросаются оскорблениями в адрес оппонентов, не игнорируют их и не смеются над ними. Они не могут встать и уйти. Они считаются с мнением остальных. В интернете пользователи не сдержаны этикетом. Они не отвечают за свои слова и спокойно оскорбляют других пользователей. Они закрыты для критики. Максимум, что им грозит, — бан от администрации. Они посмеются над несогласными, и на этом всё заканчивается. Хороший пример сетевой замкнутости.

Живое общение располагает людей друг к другу. На это влияют приятная внешность, характер, похожие интересы, хобби или общая профессия. В интернете мы общаемся не с человеком, а с его аккаунтом. Профиль в соцсетях не всегда знакомит нас с портретом человека. В виртуальном общении мы обращаем внимание на определённые маркеры. Например, если человек критикует СССР и говорит, что он либерал, мы не рассматриваем критически ни один его довод. Целью дискуссии становится не поиск истины, а уничтожение, принижение оппонента. Ярлык вешают, исходя из доводов: «Критикуешь Советский Союз — враг пролетариата». Внутри коммунистического движения группы взаимодействуют похожим образом. Есть те, кто подвержен культу личности, а есть те, кто его преодолевает. Между ними нет диалога, хотя обе стороны высказывают грамотную позицию.

Ситуация сложнее, когда из коммунистического движения выделяются лидеры мнений — блогеры, авторы статей, музыканты. Они становятся лицом движения, его основными агитаторами и пропагандистами. Они выходят за рамки сетевой замкнутости, поскольку теперь их работа идёт не только на образование своей аудитории, но и на популяризацию идей за её пределами. Лидеры мнений выступают не в комментариях. Когда они апеллируют к личности, отнекиваются от дискуссий и критики, они наносят урон движению. Законы публичной политики вынуждают их грамотно и открыто отвечать на нападки. Они начали развенчивать мифы и снимать с коммунизма ярлык фашизма и тоталитаризма. Это укрепило позиции левых блогеров.

Пользователь, испытывающий гнёт капитализма, хочет разрешить общественные противоречия. Заранее настроенный на левацкий лад, он осознаёт следующее: СССР — прогрессивная страна, главная ценность которой — человек; СССР сейчас нет — туда ни уехать, ни вернуться; выход один — строить социализм заново. До него объективно далеко, а моральное удовлетворение просится сейчас. СССР становится идолом, который надо защитить и уберечь от очернения. Чтобы преисполниться социалистическим прошлым, человек заходит в Интернет и натыкается на людей, которые рассказывают «научно-обоснованную» историю СССР. Эти рассказы находят отклик в его душе. Человек успокаивается и укрепляет веру в Союз. Даже если он признаёт небезупречность советской системы, его мировоззрение непоколебимо. Он получает в свои руки оружие критики и способен отвечать оппонентам. Отныне он предпочитает говорить в обезличенном интернете и удовлетворять своё эго в комментариях, чем бороться за будущее в реальной жизни.

Работа левых лидеров и медиа-ресурсов зависит от популярности их контента. Им приходится подстраиваться под конъюнктуру, чтобы поддерживать и воспроизводить контент одинаковой популярности. Становится трудно перестроить риторику и критику, ведь есть риск потерять популярность. Однако вряд ли многие левые блогеры задумываются, есть ли в их работе недостатки. Здесь самореализация и социализация вызывают побочный эффект — чувство, что выполняемые действия правильны и полезны для левого движения на основании радостных отзывов, лайков и репостов. Массовое одобрение публикуемых материалов повышает чувство собственного достоинства. Лайк не отражает полного согласия с контентом: например, зачастую пользователи ставят лайки раньше просмотра, чтобы поддержать симпатичную им медийную персону. Предубеждённость в правоте личности, выпустившей контент, приводит к некритическому осмыслению информации — возможно воспроизводство ложной информационной посылки. Современный коммунистический блог постепенно превращается в аналог научпопа, который не учит зрителей, а развлекает их.

Пора осознать, что коммунизм перекочевал в интернет. Мы считаем, что деятельность в нём приносит успех нашему движению и развивает его. Объективно движения пока нет ни в интернете, ни вне его. То, что мы видим, — иллюзия борьбы и рабочей солидарности.

В завершение поговорим о том, что надоело всем коммунистам. Прошло столько лет, а мы всё ещё топчемся на месте со Сталиным и Троцким. В этой дихотомии только один ответ — истина. Проблема связана не с интернетом — просто он сильнее зациклил её во времени, — а в том, что СССР — наше прошлое, которое не получается выкинуть ни методологически, ни морально. Если некоторые западные марксисты вычёркивают Советский Союз из левого движения и не учитывают его опыт, мы впадаем в иную крайность — полностью и во всём опираемся на него. Нам достались местами идеологизированная неактуальная марксистская наука, общая апатия к коммунистической повестке и разрозненное рабочее движение. Пока марксистская мысль на западе двигалась в непонятном направлении, в Советском Союзе она деформировалась под давлением бюрократии¹Корсаков С.Н. Мифы и истины в истории русской философии. [Электронный журнал] // Вопросы Философии. — Свободный доступ: http://vphil.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=1157&Itemid=52 (дата обращения: 20.03.2021).. Мы привыкли оглядываться на историю СССР без осмысления. Мы застряли в цикле личностей, не рассуждаем критически и устраиваем еженедельные московские процессы за соглашательство, оппортунизм и ревизионизм.

Контент современных коммунистов зациклен на СССР. Сейчас прорисовываются новые темы, ведь становится сложнее привлекать людей заезженными байками. Тема Советского Союза — это не только привлечение сторонников, но и учёт ошибок прошлого для построения будущего. Советский вопрос пока не закрыт. Это связано не только с огромным материалом, который нужно обработать, но и с тем, что многие не хотят этого делать. Мы боимся потерять под своими ногами идеологические островки в виде СССР и мавзолея Ленина в море либеральной идеологии. Это ли не идолопоклонничество? В ответ на истерию правых — ответная истерия коммунистов с благоговением перед Советским Союзом. Это только усиливает неприязнь к нам. Настало время здраво отрефлексировать советский опыт, хоть эта рефлексия не нова. Ею занимается ряд марксистских и немарксистских учёных много лет, но их в упор не слышат коммунисты России. Например, А.В. Бузгалин и А.И. Колганов написали книгу «10 мифов об СССР», в которой они кратко разобрали мифы как противников, так и защитников Советского Союза. Интересна книга Яноша Корнаи «Социалистическая система. Политическая экономия коммунизма», в которой он раскрывает проблемы советской плановой экономики и причины дефицита — речь идёт не только о колбасе. Многие из вас знакомы с лекциями Алексея Сафронова, в которых он даёт взвешенную оценку советской экономики.

Критикуя советский строй, мы дарим правым апологетам оружие в идеологической борьбе, но без критики и грамотной оценки прошлого мы копаем себе могилу.

Кто в глазах общества выглядит симпатичнее — человек, который яростно защищает репрессии, доказывает отсутствие дефицита и безупречность советской экономики, или человек, который выделяет прогрессивные и регрессивные черты СССР, объясняет развитие советского общества историческим материализмом и отвергает неудачный социалистический опыт?

Выводы

Дарья затронула проблемы, которые касаются всех коммунистов. Она высказала их в виде претензий и слабо их аргументировала. Мы раскрыли, переформулировали и обосновали её позицию.

Мы доказали, что самореализация и социализация не болезни нашего движения. Они неотделимы от него, а рассматривать их как основную причину всех бед некорректно. В зависимости от ситуации, они развивают либо сковывают нас. Мы строим организацию таким образом, чтобы социализация укрепляла отношения товарищей, а самореализация являлась наградой за их труд.

Современный российский коммунист культурно и теоретически наследует традиции советской мысли. Он запутался в круге личностей и не делает шага вперёд. Он загнан в интернет, подчинён его законам и оторван от реальности, в которой нет коммунистического движения — только его демоверсия. Интернет обманывает нас. Он создаёт впечатление массовой поддержки, хотя массы апатичны и аполитичны. Лайк не поддержка и солидарность. Зачастую лайк — просто лайк.