Среди современных российских коммунистов не принято критиковать советскую экономическую систему. Когда из каждого чайника критикуют «реальный социализм», сложно удержаться от того, чтобы не удариться в обратную крайность — идеализацию. Как следствие, многие коммунисты оказываются в плену христианских представлений:

«О мёртвых либо хорошо, либо никак».

Те же, кто критикует СССР, обычно выдирают из системы кусок и возводят его в абсолют, что является примером неверного научного анализа.

Мы считаем, что необходимо относиться критически к советской системе, сначала изучив те общие принципы, по которым она функционировала, увидеть связь всех элементов, все положительные и отрицательные стороны.

Поэтому мы предлагаем нашим читателям на редкость адекватный критический анализ общих принципов, в соответствии с которыми функционировала система социалистических стран в XX веке, — книгу «Социалистическая система. Политическая экономия коммунизма» венгерского экономиста Яноша Корнаи. В нашей рецензии мы не только расскажем об основных тезисах этой книги, но также дополним их некоторыми своими рассуждениями.

Мягкие бюджетные ограничения

Наиболее базовым элементом социалистической экономики, который был присущ в разной мере всем социалистическим странам в XX веке, является феномен мягких бюджетных ограничений. Этот термин был впервые введён самим Яношем Корнаи, и нужно разъяснить, что представляет из себя этот феномен.

Когда администрация того или иного предприятия — при этом не важно, является ли оно капиталистическим или социалистическим —  сталкивается с бюджетными проблемами, возникает вопрос: откуда брать средства для дальнейшей работы предприятия?

И тут есть два пути: либо изыскивать внутренние резервы в отсутствие внешних, либо наоборот — искать внешние резервы. В случае первого пути, если у предприятия или компании не получается найти какие-либо внутренние резервы, — оно банкротится. Это называется жёсткими бюджетными ограничениями¹Термин бюджетные ограничения означает возможность экономическому субъекту приобретать те или иные блага при ограниченных ресурсах, которые чаще всего преобладают в сфере рыночных отношений.

В случае второго пути возможны так называемые мягкие бюджетные ограничения, когда убытки предприятия будут гарантированно рефинансированы государством, и предприятие никогда не станет банкротом.

Стоит заметить, что системы, построенные полностью только на жёстких либо мягких бюджетных ограничениях, — абстракции. Так, мягкие бюджетные ограничения существуют и в капиталистических странах, когда государство рефинансирует по госпрограммам те или иные предприятия. Но и в социалистических странах были предприятия с жёсткими бюджетными ограничениями, однако существовала тенденция ко всё большему распространению мягких бюджетных ограничений на всю экономику. Также в определённых ситуациях феномен мягких бюджетных ограничений может иметь положительное влияние. Например, как в случае с крупными народно-хозяйственными проектами, такими как освоение космоса или финансирование образования, так как эти сферы экономики изначально ориентированы не на быстрое получение прибыли, а на инвестиции в долгосрочный результат.

Но если мягкие бюджетные ограничения распространены на всю экономику, появляется ряд экономических проблем:

1. Снижение инициативности и экономических стимулов. Так как вне зависимости от того, что ты сделал, результат, по сути, будет один. Ни администрация, ни работники экономически не ограничены в своих ресурсах — они ограничиваются лишь планом, то есть директивно. Следовательно, экономический стимул всё также отсутствует. 
2. Снижение введения инноваций. Сама администрация предприятий не очень заинтересована в том, чтобы вводить какие-либо инновации. В любом случае убытки будут рефинансированы. Если же ввести инновации, то со временем будут повышены плановые нормы, а значит, и работникам, и администрации придётся напрягаться ещё сильнее. А кому это нужно?
3. Так как администрация предприятия при наличии мягких бюджетных ограничений не ограничена в своих ресурсах (ограничение всё же есть, но это в масштабах всей системы), то отсюда выходит ещё одно явление — плановый торг.

Плановый торг

Представим такую ситуацию. У администрации предприятия есть план по производству продукта X в количестве 5 штук. Для этого им нужен материал Y в количестве 5 штук. Однако администрация опасается, что в ходе производства может произойти или излишняя потеря сырья, или какое-то ещё недоразумение на производстве. Если они не выполнят план, то по отношению к ним могут применить санкции: от снятия с одного или перевода на другое производство вплоть до крайних мер наказания.  

Что в таком случае делать администрации в условиях мягких бюджетных ограничений, чтобы точно выполнить план? Есть два пути. Выискивать резервы либо требовать больше ресурсов. Первый путь сложен и для работников, и для администрации, так как заставляет их напрягать свои силы. Второй способ проще и не требует практически никаких силовых затрат. Тем более что даже резервы предприятия ограничены, а вот возможность финансирования в условиях мягких ограничений ограничивается только объёмом государственного бюджета.

Поэтому что можно сделать администрации, чтобы получить больше резервов? Например, после очередного планового цикла на заводе осталось 5Y материала. Оно соответствует производимому продукту 5X.

5Y — 5X

Но администрация может сказать, что на предприятии осталось 3Y материала и им не хватает такого сырья.

Конечно, плановая комиссия может отправить проверяющего, чтобы проверить, есть ли резервы у предприятия, но если таких предприятий множество, вряд ли получится отправить проверяющих на все.

В итоге плановая комиссия даёт предприятию ещё 2Y материала, и получается следующая картина:

5Y+(2Y) — 5X, где обозначенное в скобках количество соответствует остатку материала после производства.

Но администрация предприятия может сделать ещё лучше: она может вытребовать снизить план до 3X.

После чего мы имеем:

5Y+(2Y) — 3X

Но в таком случае, чтобы произвести 3X продукта, нужно затратить 3Y материалов. Следовательно картина изменяется:

3Y+(4Y) — 3X.

Что администрация может сделать с оставшимися 4Y материала? Она может отправить материалы на чёрный рынок либо сохранить их для будущего планового торга. 

Таким образом, мы получаем первый уровень планового торга.

А что далее? Далее такой же плановый торг происходит и на более высоких уровнях, но в более изощрённом виде.

Корнаи называет такое явление «ликом двуликого Януса». Представим министра в советской плановой системе. Он заинтересован в том, чтобы в его министерство направлялись капиталовложения. Потому что чем мощнее его министерство, чем больше в нём отделов, тем объёмнее бюрократический аппарат министерства, тем влиятельнее данный министр. Поэтому он также заинтересован, чтобы ему направлялось больше резервов. Но по отношению к тем, кто находится ниже его, он заинтересован в том, чтобы его подчиненные усиленно выполняли план, чтобы его министерство получало те или иные преференции. Тут мы тоже видим торг. Для тех, кто ниже, министр хочет увеличить плановые задания, а по отношению к тем, кто выше его, он стремится получить плановые задания ниже.

Это и есть явление административного торга, когда на всех уровнях происходит торг в отношении плановых заданий и выдаваемых для них резервов.

И тут мы видим задел для такого явления, как дефицит — неограниченый спрос на капиталовложения при ограниченном предложении. Спрос, идущий снизу от предприятий, постоянно превышает возможные объёмы того предложения, которое могут выделить сверху плановые органы. 

Дефицит рабочей силы

Кроме получения избытков ресурсов, для успешного выполнения плана в условиях мягких бюджетных ограничений для администрации предприятий необходимы также рабочие. И чем больше рабочих, тем больше возможностей выполнить план. И тут мы видим ещё один признак неограниченного спроса — спрос на рабочую силу. И в данном случае проявляется дефицит рабочей силы, так как администрация предприятий постоянно стремится увеличить количество рабочих для успешного выполнения плана. Янош Корнаи считает, что это было одной из причин полной занятости в советской социалистической системе. Мы в целом согласны с ним в этом вопросе, но с одним небольшим замечанием: на практике в СССР вышло наоборот — всеобщая занятость изначально возникла в политической надстройке как лозунг и цель, а в экономической практике она появилась ещё до формирования командно-административной системы во время НЭП’а.  

Инвестиционный голод

Мы уже сказали, что мягкие бюджетные ограничения, которые являются причиной теоретической неограниченности в получении ресурсов, порождают чрезмерный спрос на капиталовложения во всех отраслях. Такое явление было обозначено Корнаи, как инвестиционный голод. Причём инвестиционный голод не навязывался, а был органичной частью системы. Каждый из руководителей стремился увеличить влияние собственного предприятия, главка, ведомства через его расширение, тем самым получив больше влияния в командной системе. 

Существует ещё один стимул: руководители на низшем и среднем уровне видят, что на товары, которые поставляет их ведомство, главк или предприятие, растёт дефицит, и они стремятся расширить производство, требуя больше ресурсов и инвестиций, но тем самым лишь усугубляют дефицит.

То есть в случае, когда то или иное ведомство получает излишне большое количество инвестиций, — это значит, что другое ведомство получает их меньше. И ведомство, получившее меньше инвестиций, в конечном итоге производит меньше, чем было необходимо смежным ведомствам, а это также порождает дефицит, диспропорции производства и инвестиционный голод. Это создаёт замкнутый круг. 

Экономика дефицита

Вышеперечисленное приводит нас к пониманию системности явления дефицита в командно-административной системе планирования. Стремление к экстенсивному росту, вышедшее из мягких бюджетных ограничений, дефицит инвестиций, выражающийся в инвестиционном голоде, дефицит рабочей силы, плановый торг, порождающий ещё больший дефицит, — всё это приводит к выводу о том, что административно-командная экономическая система содержит в себе изначально заложенные диспропорции. В то время как плановая система должна решить диспропорциональность развития рыночной экономики, административно-командная система решает эти диспропорции, но создаёт новые, свойственные конкретно этой системе. 

Мы указали в нашей рецензии лишь ряд ключевых элементов советской плановой системы, абстрагируясь от второстепенных, довершающих картину «экономики дефицита», которая сложилась в странах социализма в 20 веке. Для более полного понимания этих проблем необходимо обратиться к самой книге.

Выводы

Под конец стоит резюмировать то, что может дать читателю эта книга, а что она точно не даст.

Для добросовестного исследователя социалистической экономики эта книга предоставит объёмный критический анализ системы, сложившейся в СССР и соцстранах в 20 веке.

Но что эта книга не сможет дать?

Для этого стоит сказать чуть больше о самом авторе. Янош Корнаи, будучи венгерским экономистом, проживал в Венгерской Народной республике и одно время был марксистом. Однако со временем он резко ушёл вправо и в конечном итоге пришёл к экономическому либерализму. Тут можно процитировать слова Бориса Кагарлицкого, который так охарактеризовал идейное «перерождение» Корнаи: 

«Легко догадаться, что Корнаи предлагает снять возникшие противоречия с помощью рынка. Однако это чисто управленческое обоснование, которое исходит не из потребностей общества, а из того, как повысить эффективность и рациональность — выделено ред. spichka.media — в этой довольно странной системе. Неудивительно, что Корнаи эволюционировал в сторону либерализма. Иными словами, от пропаганды рынка как эффективной системы обмена он перешёл к апологии рынка как оптимальной системы обратной связи и, наконец, к рынку как системе универсального контроля. А это и есть либеральное ведение экономики»²Кагарлицкий Б.Ю. Марксизм: Введение в социальную и политическую теорию. М.: Либроком. 2012. Стр. 72-73..

Суть идейного дрейфа этого учёного в том, что критерием эффективности он считал не удовлетворение потребностей всего общества, а чисто технические критерии, одними из которых, например, являются темпы роста. Как следствие, административно-командная система с её определёнными экономическими диспропорциями виделась Корнаи абсолютно неэффективной.

Из-за своих идеологических взглядов Корнаи преподносит недостатки командно-административной системы как неотъемлемые атрибуты социализма, что, однако, не является истиной. Все деформации социалистической системы были во многом порождением исторической ситуации XX века, отсутствием опыта функционирования плановой экономики и низким уровнем развития производительных сил.

Справедливости ради, стоит отметить преимущества советской плановой модели: возможность быстро мобилизовать производство в необходимое русло и создать целые новые отрасли, возможность форсированного перевода капиталовложений из одной отрасли в другую. И хотя советская плановая система не смогла в полной мере удовлетворить потребности своих граждан, в определённой мере она всё же справлялась с этим. 

По причине таких взглядов автора в книге Корнаи вы не найдёте ответ на вопрос «Что делать?». А если и найдёте, он будет предельно прост — свободный рынок. Иной альтернативы автор не предлагает.

Этот вопрос во многом остаётся ещё неотвеченным, а его решение ложится грузом как на современных коммунистов, так и на прогрессивных учёных.