Обложка для статьи про капитализм в Северной Корее

Куда идти Северной Корее?

Рубрики: Настоящее, Политика

Метки: КНДР сегодня

Автор: Сергей Елисеев

23 октября, 2024

Содержание

Что будет, если Северная Корея откажется от социализма: три возможных сценария

Как Северной Корее догнать Южную по уровню жизни? Реставрировать капитализм самостоятельно или под эгидой Юга. В России что-то такое сработало — по крайней мере, так сказали по телевизору.

Не исключено, что надо взять пример с Китая и начать проводить рыночные реформы. Китайцы удержали государственный контроль за экономикой и вышли на первое место в мире по росту ВВП.

Представь, что КНДР реставрировала капитализм или начала «китайские» реформы. В статье рассмотрим, как это скажется на северокорейцах.

Социализм в КНДР

До сих пор КНДР — единственная страна бывшего соцлагеря, где не провели рыночные реформы. У страны были трудности в 1990-х и 2000-х, но сейчас северокорейцы заново создают плановую экономику¹.

Возможно, КНДР нет смысла держаться за социализм. Ей лучше реставрировать капитализм или хотя бы взять пример с китайцев и провести рыночные реформы. Тогда наверняка северокорейцы выберутся из нищеты и догонят южан по уровню жизни.

Реставрация капитализма, первый и второй сценарий

Неожиданное решение Ким Ченына

Сегодня утром Ким Ченын проснулся и решил: «Всё, реставрирую капитализм!» — или: «Надоела плановая экономика, запускаю реформы!»

Речь не о полумерах, а о полной перестройке экономики, как это было в Советском Союзе. В таком случае северяне проведут приватизацию и пустят к себе иностранные компании. Дальше возможно два сценария:

КНДР остаётся формально независимой от Юга;

КНДР становится частью Юга.

Давай переместимся в мир фантазий и посмотрим, что станет с КНДР и её народом в обоих этих случаях.

Первый сценарий — независимость при рынке

Экономика
Если Северная Корея откроет свою экономику для иностранцев, международный капитал немедленно начнёт агрессивную экспансию на её территорию. В первую очередь туда пойдут южнокорейцы. При этом инвесторы из Китая, России и Японии тоже не будут просто наблюдать за происходящим. Они захотят свой кусок от этого пирога.

Промышленность обрушится, потому что значительная часть производимой в Северной Корее продукции окажется невостребованной.

У северокорейских предприятий технологии хуже и себестоимость продукции выше, чем у транснациональных корпораций. Иностранцы смогут захватить рынок Северной Кореи даже без сознательного занижения цен.

Учтём, что, когда компании заходят на новые рынки, они готовы торговать товарами по ценам иногда даже ниже их себестоимости. У северокорейских предприятий не останется шансов: они разорятся или будут куплены иностранцами.

Вскоре окажется, что Север экономически подчинён иностранному капиталу. Для народа КНДР не будет большой разницы, кто их купит: южнокорейцы, китайцы, японцы или русские.

Похожую ситуацию мы видели, когда ФРГ объединилась с ГДР. Тогда в Восточную Германию стали поставлять дешёвые товары из Западной и предприятия ГДР массово обанкротились.

Вслед за экономической независимостью Север потеряет и политическую.

В Корейской истории так уже было. В конце XIX века страну «открыли» для иностранных инвестиций. Японский капитал захватил все отрасли экономики Кореи — от промышленности до финансов². Затем, в 1910 году, японцы колонизировали Корею.

Северокорейские специалисты окажутся ненужными.

Северокорейцам будет сложно устроиться на высокооплачиваемую работу. Всё же международные компании используют иные технологии, да и специалисты им нужны другие. Маркетологов, экономистов, значительную часть высококвалифицированных работников пригласят с Юга, потому что на Севере таких специальностей просто нет.

Всё как в старом анекдоте: «Правды» — нет, «Россию» — распродали, остался «Труд» за три копейки.

Самая большая проблема в том, что в условиях перестройки экономики потребуется ещё сокращать армию и урезать военные расходы. Поэтому, помимо обычных гражданских безработных, будут безработные военные.

Армия
По данным журнала The Military Balance, на 2024 год в Корейской Народной армии служит 1,3 млн человек³. Для сравнения: в 1990-м году в армии СССР было 4,3 млн человек. При этом населения в Северной Корее 26,5 млн, а в Советском Союзе было 286,5 млн человек.

В Советской армии был каждый 69-й гражданин . В Корейской Народной Армии служит каждый 21-й северокореец.

Таким образом, сокращение армии ударит по северокорейскому обществу намного сильнее, чем это было на постсоветском пространстве.

Речь о людях, которых готовили к войне и учили убивать. Лишившись статуса и средств к существованию, они пополнят ряды бандитских группировок — и произойдёт то, что было в 90-е в России, но намного хуже.

Общество
Кто сможет — уедет к родственникам в Китай, кто-то — в Южную Корею. Но если режим КНДР падёт, то исчезнет и выгода от приезжающих на Юг северокорейцев. Разве что их можно будет отправить на неквалифицированный труд, что закроет в Южной Корее часть потребностей в рабочей силе. Возможно, даже получится сбить цену на рабочую силу южнокорейцев, попутно разжигая ненависть к приезжим.

На Юге и сейчас перебежчики — люди второго сорта⁴. Юг перестанет принимать всех подряд, давать им деньги и помогать им интегрироваться в общество. Сейчас это делают из политических соображений.

После перехода к рыночной экономике о равномерном распределении благ больше не будет идти речи. Бывшая КНДР на десятилетия превратится в огромное гетто, где труд не будет стоить ничего. А всё производство и ресурсы — окажутся не у корейского народа, а у иностранных капиталистов.

На картинке изображён рядовой гражданин Северной Кореи

Как говорил классик, экономических реформ мастер: «Ну вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом — новые вырастут».

Второй сценарий — объединение под эгидой Юга

Константин Асмолов подробно рассмотрел такой сценарий в статье «Будущее Объединённой Кореи»⁵. Лучше него мы не расскажем, поэтому отсылаем читателя к этой статье. Ограничимся ключевыми моментами.

При сценарии, когда Юг поглотит Север, последствия для северокорейских трудящихся будут примерно теми же, что и при первом сценарии.

Правда, будет сложнее дозировать поток северокорейцев на Юг и если не будет границы, то гетто разрастётся на всю страну. Налицо гуманитарная катастрофа размером в целый полуостров.

«Паразитами», людьми второго сорта, станет аж треть населения Кореи.

Вряд ли объединяться с Севером — предпочтительный вариант для южнокорейского капитала, но он возможен. Чтобы довести северокорейскую экономику до уровня Юга, надо вложить туда 2–5 трлн долларов. Это три южнокорейских ВВП⁶.

Этот сценарий не подходит и северокорейской номенклатуре, которая попадёт под люстрации в случае объединения. А против высшего руководства могут устроить и трибунал. Всё по закону «О национальной безопасности» Южной Кореи, ведь Северная Корея — это просто-напросто преступная группировка с точки зрения Юга.

Даже если объединение произойдёт, Север будет подчинён Югу не только экономически, но и политически.

Путь китайских реформ, третий сценарий

Секрет китайского чуда

Может ли КНДР пойти по китайскому пути? «Нет препятствий патриотам!» Но это не приведёт к тем же результатам, что в Китае. Поглядим, почему китайцы смогли, что они смогли и что будет, если скопировать их опыт.

Дэн Сяопин начал реформы в 1978 году, спустя два года после смерти Председателя Мао. Это был период, когда в капиталистических странах начались неолиберальные реформы⁷. В 1970-е страны капиталистического центра только начали переносить производство в страны третьего мира, а СССР и Восточная Европа ещё были закрыты для западного капитала.

Китайские реформы удались не потому, что китайским крестьянам разрешили продавать своих кур, а потому, что в Китай пришёл иностранный капитал.

Сначала китайцы привлекали капитал осторожно: в особые экономические зоны, предпочитали создавать совместные предприятия, где КНР владела достаточной долей, чтобы влиять на их управление. Только в 1986 году разрешили создавать полностью иностранные предприятия, хотя и не во всех сферах экономики.

Иностранный капитал выбрал Китай не просто из-за дешёвой рабочей силы. В Африке сейчас она ещё дешевле, но производство туда не переносят. Дело ещё в количестве и организованности рабочей силы. В КНР на конец 1970-х жил 1 млрд человек, сейчас — 1,4 млрд.

При Мао Цзэдуне, с 1969 года, отношения Китая и США стали улучшаться. В начале 1970-х в Пекине даже приняли Ричарда Никсона и Генри Киссинджера. К тому моменту, когда Дэн Сяопин начал реформы, у КНР не было препятствий для экспорта: американцы, наоборот, всячески поддерживали антисоветский Пекин.

Китайцы проработали законы, наладили инфраструктуру и производственные связи. Для рабочих же они создали условия, в которых нельзя бастовать, а можно только работать и терпеть. Поэтому до сих пор КНР экономически привлекательнее Индии, хотя в последней людям платят меньше.

Китайские реформы — чуть ли не единственный случай в истории, когда страна из положения периферии перешла в положение полупериферии.

Китайские реформы в Северной Корее

Перейдём от китайской истории к истории Северной Кореи. В 1991 году корейцы по примеру Китая создали специальные экономические зоны (СЭЗ). Они существуют до сих пор⁸, но эти зоны никогда не приносили заметной выгоды. Причины простые: иностранцам не понравились долгие бюрократические согласования и инфраструктура. Последняя и до 1990-х была устаревшей по западным меркам, а после «Трудного похода» 1995–1999 годов она деградировала ещё сильнее. Когда же против КНДР стали массово вводить санкции, желающих вкладываться в неё стало совсем мало.

Бюрократию можно устранить, инфраструктуру — отстроить, но с санкциями всё сложнее. Совбез ООН⁹ ввёл их из-за того, что КНДР начала разработку ядерного оружия. Корейцы не откажутся от него, потому что не хотят, чтобы их страна стала очередным Ираком или Ливией¹⁰.

ООН снимет санкции с КНДР, только если она откажется от ядерного оружия и независимости.

Допустим, произошло чудо, и ограничительные меры больше не помеха. К тому же корейцы убедили инвесторов, что не отберут их деньги, а глупый капиталист-бургер поверил в это¹¹.

Как говорится, при трёхстах процентах прибыли нет такого преступления, на которое капитал не рискнул бы даже под страхом виселицы. Как же корейцы обеспечат такую прибыль, чтобы к ним пошли инвесторы?

Единственное, что привлечёт инвесторов, — разработка полезных ископаемых¹². По оценкам, их стоимость может достигать 10 трлн долларов¹³. Для сравнения: это полтора ВВП России за 2023 год. Если корейцы согласятся отдавать свои недра за бесценок, тогда, конечно, капитал пойдёт к ним, забыв про возможные опасности. Но тогда страна превратится в огромную шахту, принадлежащую иностранцам.

Аналог китайских реформ принесёт пользу северокорейцам, только если КНДР сохранит контроль над экономикой. Но в таком случае раздавать ресурсы за бесценок для привлечения инвестиции — неподходящий вариант¹⁴. А других вариантов и нет.

Социализм или смерть

Пока КНДР строит социализм, возрождает плановую экономику и пытается выживать, раздаётся голос из либерального болота:

«Корейцы, вы живёте в социалистической антиутопии! Вам надо построить рыночную экономику и тогда, вместе со всем цивилизованным миром, вы заживёте лучше, чем сейчас!»

А из соседнего, левого болота звучит:

«Корейцы, лучше б вас не было, не позорьте идеи социализма! Ваши жертвы напрасны. Хуже, чем сейчас, вы жить уже не будете!»

«Болотных жителей забыли спросить», — ловко парирует Ким Ченын.

Шутки шутками, но что, если бы коммунисты пытались выработать свой взгляд на Северную Корею? Не защищали бы про- или антисеверокорейские мифы, а попытались бы непредвзято посмотреть на страну и на то, что она делает? Оказалось бы, что «я дочь офицера, всё не так однозначно».

Единственный вариант для КНДР влиться в рынок — полная капитуляция.

КНДР отказывается от ядерного оружия, проводит приватизацию, и народ радуется со словами «Слава богу, не при социализме живём». И без того невысокий уровень жизни просядет на десятилетия хотя бы потому, что в плановой экономике прибавочный продукт распределяются равномернее, чем в рыночной. Такому исходу не обрадуется не только народ, но и элита, которая может потерять всё и попасть под трибунал.

Рыночные реформы по примеру Китая тоже не принесут успеха: условия уже не те. Либо инвесторы не придут, либо северокорейцы лишатся контроля над своей же экономикой.

Остаётся одно — строить плановую экономику и держаться до тех пор, пока не возродится соцлагерь. Социалистический курс для КНДР — стратегия выживания в агрессивном окружении.