Долгие годы страны Латинской Америки отдают огромные богатства капиталистическим центрам. Разобранная в первой части нашего цикла Центральная Америка — яркое подтверждение. Но может быть в других частях региона ситуация лучше?

Гаити, Доминикана, Ямайка и другие страны Карибского моря не могут жить без помощи с большой земли. И за это они дорого платят: отдают землю под иностранные военные базы, ежедневно рискуют попасть под санкции. На примере Кубы видно, чего стоит независимое от капитала развитие.

В Южной Америке классовые противоречия накалены до предела. Население страдает от безработицы и бедности, наблюдая как ресурсы утекают за рубеж. Местная буржуазия давно срослась с западным капиталом и хочет лишь «жить как в Америке».

Но ведь на континенте так сильны левые, почему они не повлияют на обстановку? Все помнят Уго Чавеса и Лулу да Силву и их смелые лозунги. Здесь не всё так просто. Но подробнее об этом — в нашей новой статье.

Зона Карибского бассейна

Особенности развития

Зону Карибского бассейна объективно считают «задворками» американского континента. В Карибском море много островных государств, которые слабо влияют на мировую экономику. Политически этим странам почти негде развернуться, а дипломатические отношения они поддерживают с немногими державами и, как правило, крупными. Нужно учитывать, что в зоне Карибского бассейна всегда сталкивались интересы крупных региональных и международных игроков. Через Карибское море проходят важные торговые пути, на побережье — крупные порты континентальных стран. Контроль над этим пространством даёт существенные экономические и политические преимущества.

 Почти все государства в Карибах — заложники своего географического положения. Их внутренний рынок очень мал, запасы ресурсов ограничены, а торговля связана с большими рисками из-за постоянных природных катаклизмов. Доминирующие тренды Латинской Америки, например, переход к неолиберализму и «левый поворот», заметно повлияли на карибскую систему. Страны Карибского моря из-за своей слабости вынуждены опираться на поддержку могущественных союзников внутри и вне ЛКА. Карибы соединены культурными, историческими и экономическими связями с Канадой, США и такими европейскими державами, как Великобритания, Франция и Нидерланды. С конца XIX века карибская система прочно входит в сферу влияния Соединённых Штатов¹Ester B., De Gori E. Radiografía política del Caribe // CELAG. – 2019. – P.1. – URL: https://www.celag.org/radiografia-politica-del-caribe/(дата обращения: 3.03.2021).. Карибские страны тесно сотрудничают с США в экономической сфере. Вашингтон создал в регионе широкую сеть военных баз, многие из них в формате НАТО. Они контролируют передвижение всех судов в Карибском море. С их помощью Белый Дом давит на Кубу и Венесуэлу, ведь эти страны среди прочего ведут активный диалог со странами карибской системы²Gandásegui M. La desigual relación entre Estados Unidos y el Gran Caribe // Voces en el Fénix. – 2015. – №44. – P.80. – URL: https://www.vocesenelfenix.com/sites/default/files/numero_pdf/fenix44%20baja.pdf (дата обращения: 17.02.2021)..

Структура взаимодействия субъектов карибской системы представлена на рисунке ниже. Здесь не учитываются малозначимые государства Кариб, но указаны другие латиноамериканские страны, которые вовлечены в субрегиональную политику. Белой линией обрисованы участники оборонительного пакта Рио. Квадратами выделены государства, объединённые общими политическими институтами. В данном случае отображены Карибское сообщество (КАРИКОМ) и Боливарианский союз народов Америки (АЛБА). Линиями сбоку обозначены главные торговые партнеры той или иной страны. 

Центральный институт подрегиона — Карибское сообщество. Его считают основным экономическим и политическим объединением карибских государств, преимущественно англофонов. Эта организация, созданная в 1973 году, изначально делала акцент на взаимодействии со странами Запада и привлечении иностранных инвестиций. У участников Сообщества единая финансовая политика и есть оффшорная зона, обслуживающая западный и латиноамериканский капитал. На этапе создания в состав КАРИКОМ не пригласили Кубу. Коммунистическое государство не могло участвовать в этом объединении, так как это шло вразрез с политикой Вашингтона по политической и экономической изоляции Гаваны³Ester B., De Gori E. Radiografía política del Caribe // CELAG. – 2019. – P.1. – URL: https://www.celag.org/radiografia-politica-del-caribe/  (дата обращения: 3.03.2021).. 

В конце XX века США ослабили давление на подсистему, и карибские государства смогли наладить более тесные контакты с континентальной Латинской Америкой. В эти же годы страны Карибского моря столкнулись с экономическими трудностями, вызванными стихийными бедствиями, неолиберальной политикой местных государств и высокими ценами на энергоресурсы. Вашингтон странам субрегиона помогал недостаточно. Развитие отношений с латиноамериканскими державами стало вопросом выживания. Мексика, Куба и Венесуэла, начали распространять влияние на Карибские острова. Мексиканское правительство делало ставку на совместную борьбу с наркоторговлей и природными катаклизмами. Мехико действовал осторожно, чтобы не ставить под сомнение ведущую роль США в субрегионе. Каракас и Гавана продвигали на Карибах свои программы развития и инфраструктурные проекты. Цель была вполне ясной — лишить Соединённые Штаты безоговорочной поддержки карибских стран и ослабить американскую блокаду Кубы⁴Ibid. P.2..

Вклад Венесуэлы в поддержку уязвимых карибских экономик крайне велик. В начале XXI века чависты в рамках политики «освобождения от североамериканской зависимости» запустили два интеграционных проекта — Боливарианский союз для народов нашей Америки (АЛБА) и «Петрокарибе». Страны Карибского моря имели огромное значение для реализации замыслов Каракаса. К первому проекту интерес проявили карибские государства, которые затронул «левый поворот». Объединение с близкими по идеологии латиноамериканскими державами было необходимо в условиях гегемонии США. Участие в союзе позволяло защитить успех карибских социал-демократов через диверсификацию торговли и обеспечение экономической стабильности. В разные годы к АЛБА присоединились Доминика, Гранада, Сент-Люсия, Сент-Китс и Невис, Антигуа и Барбуда, Сент-Винсент и Гренадины⁵Cusack A.K. Venezuela, ALBA, and the Limits of Postneoliberal Regionalism in Latin America and the Caribbean. – N.Y.: Palgrave Macmillan, 2019. – P.19.. Но не все карибские страны были готовы вступать в союз, предполагавший политическую конфронтацию с США. Параллельно Каракас развивал идеологически нейтральную кооперацию в рамках «Петрокарибе». Программа предполагает льготные условия нефтяных поставок, строительство энергетической инфраструктуры и налаживание двустороннего бартера. Хотя первостепенной, негласной целью программы было обеспечение топливом Кубы, страдающей от эмбарго, венесуэльская инициатива нашла широкий отклик среди карибских стран. Высокие цены на нефть были большой проблемой для островных государств, порой лишая их связи с материком. Поэтому большинство карибских стран присоединились к программе. Вне проекта остались Бермуды, получающие нефть от близлежащих Соединённых Штатов, нефтяная держава Тринидад и Тобаго и обеспечиваемый её энергоресурсами Барбадос⁶Ibid. P.159.. В последние годы интеграционные проекты Венесуэлы переживают кризис. Затруднительное экономическое положение Боливарианской республики отодвинуло сотрудничество в рамках этих проектов на второй план. Тем не менее «Петрокарибе» остаётся значимым инструментом влияния Боливарианской республики на карибскую систему. При этом проблемы с поставками нефти обостряют отношения Венесуэлы с КАРИКОМ.

Куба и карибское пространство

Краеугольный камень карибской политики — кубинский вопрос. Почти все события в субрегионе прямо или косвенно затрагивают Кубу. С точки зрения местоположения и обеспеченности ресурсами это государство — претендент на статус локального лидера. Однако агрессивная политика США накладывает большие ограничения на Гавану. С 1960-х годов кубинский народ страдает от экономической блокады. Под давлением Вашингтона аннулировали членство Гаваны в Организации американских государств — главном совещательном форуме континента. Долгое время карибские страны игнорировали кубинцев и не поддерживали с ними прямых торговых и дипломатических контактов. Имея за спиной Советский Союз и Совет экономической взаимопомощи, коммунисты мирились с региональной изоляцией. Но разрушение биполярной системы стало болезненным ударом для острова Свободы. Надежды на смягчение политики США вследствие завершения холодной войны не оправдались. Удушение со стороны Вашингтона только усилилось. Другой проблемой для Кубы стало установление неолиберального порядка в ЛКА. Фиделю Кастро и его соратникам пришлось адаптироваться⁷Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.187.. Подробнее об этом  в статье Антона Борейко про «Особый период». 

Одним из последствий смены вектора развития Кубы стало её открытие мировой экономике и присоединение к новому витку глобализации в начале XXI века. Гавана стала активно налаживать контакты с внешним миром. Слегка ослабло давление Вашингтона: диалог с кубинцами перестал быть табу для зависимых от США государств. Многие страны субрегиона установили официальные отношения с кубинскими коммунистами. Фактически Куба вышла из изоляции в Карибском бассейне. Соединённые Штаты не препятствовали этому процессу по нескольким причинам. Во-первых, американский капитал рассчитывал, что открытие кубинской экономики приведёт к эрозии её плановых механизмов. Сотрудничество с карибскими странами могло укрепить рыночный сектор на Кубе и создать экономические условия для окончательной реставрации капитализма. Во-вторых, торговые связи с Карибами не решали главных проблем кубинцев. Поэтому США ничем не рисковали, позволяя Кубе и членам КАРИКОМ налаживать контакты. При необходимости Вашингтон мог подтолкнуть карибские страны к разрыву с Гаваной угрозами санкций и иными экономическими инструментами⁸Robinson W.I. Latin America and global capitalism : a critical globalization perspective – Baltimore: The John Hopkins University Press, 2008. – P.196-197..

Взаимодействие Кубы с Карибским сообществом привело к подписанию в 2000 г. договора об экономическом и торговом сотрудничестве. Американское эмбарго и различия экономических систем ограничивают торговый обмен, но сотрудничество в отдельных областях активно развивается⁹Laguardia Martínez J. Las actuales transformaciones en Cuba y sus efectos en las relaciones Cuba-CARICOM // Memorias. Revista Digital de Historia y Arqueología desde el Caribe. – 2015. – №25. – P.245.. К примеру, Куба реализует программы помощи, по которым кубинские врачи работают в карибских странах. Многие из этих программ Гавана осуществляет практически бесплатно, беря все расходы на себя. Медики оказывают помощь преимущественно карибским членам АЛБА, а также Гаити и Ямайке. На фоне коронавирусной пандемии страны субрегиона стремятся расширить сотрудничество с кубинцами в медицинской сфере¹⁰Ibid. P.254..

В 2017 году настал конец «разрядке» кубино-американских отношений, принятой при Бараке Обаме. Новая республиканская администрация во главе с Дональдом Трампом взяла курс на эскалацию. Надежды США на отказ Кубы от плановой экономики не оправдались. Кризис капиталистической системы усугубляется и подталкивает капитал к поиску новых рынков сбыта. Давление Белого Дома растет и кубинское руководство понимает, что отношения с карибскими государствами могут в любой момент прекратиться. Рассчитывать на КАРИКОМ — бессмысленно. В случае противостояния с США карибские страны не выступят в защиту кубинцев. Чтобы сохранить антиимпериалистическую направленность политики, Кубе нужны связи с международными силами. Ориентация на Латинскую Америку неизбежно уходит на второй план из-за давления западного капитала на ближайших союзников Гаваны — Никарагуа и Венесуэлу. Гавана продолжает укреплять связи с карибской системой, но понимает их уязвимость. Компартия Кубы осознаёт, что существование их социалистического государства в первую очередь зависит от сотрудничества с альтернативными западному капиталу силами¹¹Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.144..

Доминикана и гаитянский кризис

Другой значительный игрок карибской системы 一 Доминиканская республика. С конца XX века её экономика была самой быстрорастущей в Карибах. Доминикана раньше всех начала создавать зоны экспортной переработки — макиладорас (местный аналог потогонок) и развернула производство нетрадиционных агрокультур на экспорт. Наплыв западного капитала и бешеный спрос на товары из Азии привели к экономическому буму в Доминиканской республике¹²Ibid. P.31.. Больше всех нажился американский бизнес. Укрепление связей двух стран подстегнуло миграцию доминиканцев в США, где образовалась огромная диаспора выходцев оттуда. Потоки денежных переводов в республику контролируются американскими финансовыми группами, что лишь усиливает зависимость Санто-Доминго от Соединённых Штатов. Сегодня Доминиканская республика не может жить без денежной подпитки от северного соседа¹³Robinson W.I. Latin America and global capitalism : a critical globalization perspective – Baltimore: The John Hopkins University Press, 2008. – P.163.. 

Как и Куба, Доминикана не входит в состав Карибского общества. В момент создания организации против её вступления выступило Гаити, с которым у Санто-Доминго долгая история борьбы на общем для них острове¹⁴Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.107.. Когда гаитяно-доминиканское соперничество пошло на спад, Доминиканская республика уже утратила интерес в присоединении к КАРИКОМ, хотя заключила торговое соглашение с сообществом. Американские инвестиции сделали страну крупнейшей экономикой карибской системы. Теперь главной целью доминиканской буржуазии, тесно связанной с западным капиталом, стала интеграция в центральноамериканский экономический союз. На рынках Карибского бассейна доминирует американский бизнес, поэтому Доминиканская республика ищет торговых партнеров за пределами Кариб. В 2004 году Санто-Доминго подписал соглашение о свободной торговле с США и странами Центральной Америки. Доминикана стала экономически отдаляться от карибского пространства¹⁵Ibid. P.108.. 

Но географически Доминикана всё равно находится в зоне Карибского бассейна и не может игнорировать происходящее там. Сегодня её главной проблемой стал Гаити, с которым она делит остров. Гаитянское государство — одно из самых бедных и нестабильных во всём мире. В последние годы Гаити переживает острый политический и экономический кризис, население регулярно протестует против власти. В июле 2021 года наёмники убили действующего президента Жовенеля Моиза. Страна погрузилась в хаос, началась внутренняя борьба за власть¹⁶Президента Гаити убили при нападении на резиденцию // РИА Новости. – 2021. – 7 июля. – URL: https://ria.ru/20210707/gaiti-1740246760.html (дата обращения: 8.07.2021).. Доминиканская республика не могла находиться в стороне, учитывая, что гаитяне бежали именно на восточную часть острова. Поток беженцев негативно сказывается на доминиканской экономике. После убийства президента Гаити Доминикана закрыла границу и ввела там военное положение¹⁷Dominican Republic Closes Border After Haiti President’s Murder As Spain Calls For ‘Unity’ // Newsweek. – 2021. – July 7. – URL: https://www.newsweek.com/haiti-president-killed-jovenal-moise-spain-unity-1607473 (дата обращения: 7.02.2022).. Доминиканские власти притесняют беженцев под предлогом борьбы с наркоторговлей и нелегальной миграцией, пытаются выдавить их из страны всеми способами. Началось строительство пограничной стены¹⁸Maltratos y expulsiones de haitianos de República Dominicana // The Associated Press. – 2021. – December 5. – URL: https://apnews.com/article/noticias-4997192833f6d9cf2b8923882789dd74 (дата обращения: 7.02.2022).. Карибское сообщество не поддерживает жесткую позицию Доминиканы, и это негативно влияет на экономические взаимоотношения.

Положение малых островных государств

Политика мелких островных государств Карибского моря определяется структурными ограничениями. Эти страны объективно не могут играть большой роли в субрегионе, из-за их крайней уязвимости перед внешними потрясениями — политическими решениями крупных держав, природными катаклизмами, экономическими кризисами. Карибским государствам приходится обращаться за гуманитарной помощью и кредитами к международным организациям и национальным банкам. Глобальные финансовые группы фактически определяют внутреннюю политику малых стран. Карибские государства ищут разные способы пополнить казну, чтобы обеспечить бюджетно-финансовую устойчивость. Большинство из них развивает туристический сектор и офшорный бизнес, привлекая иностранный капитал. Другой вариант — сдавать в аренду часть территорий под военные объекты других стран. Вооружённые силы США сохраняют военное присутствие на Багамах, Кюрасао и Арубе. Французские базы находятся на Гваделупе и Мартинике, а британские — на Монтсеррате, Бермуде, Каймановых островах, Терксе и Кайкосе. Следовательно, малые карибские страны политически и экономически зависят от иностранных покровителей¹⁹Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.118..

В Карибском море также есть островные государства, которые менее подвержены давлению государств Запада. Речь идёт о членах АЛБА — Доминике, Сент-Винсент и Гренадинах, Гренаде, Сент-Люсии, Сент-Китс и Невисе, а также Антигуа и Барбуде. В этих странах левые силы имеют большое влияние, что сближает их с Кубой и Венесуэлой. Присоединение к венесуэльскому проекту интеграции также связано со стремлением карибских стран укрепить контакты с континентальной Америкой. С помощью латиноамериканских держав они хотят диверсифицировать торговлю и снизить зависимость от западного бизнеса. Карибские члены АЛБА могут вести относительно независимую политику и выражать хотя бы формальное несогласие с отдельными решениями Соединённых Штатов и европейских государств. Интеграционные проекты Каракаса ослабили влияние структурных ограничений на политику левоориентированных карибских государств²⁰Cusack A.K. Venezuela, ALBA, and the Limits of Postneoliberal Regionalism in Latin America and the Caribbean. – N.Y.: Palgrave Macmillan, 2019. – P.82-83..

Карибская система объединяет малые государства, большая часть которых зависима от США. Остальные страны либо тесно сотрудничают с Венесуэлой, либо ищут себя за пределами субрегиона, как Куба и отчасти Доминикана. Многие карибские страны не могут кардинально изменить своё положение и вынуждены полагаться на поддержку более крупных и развитых держав. Те, кто бросает вызов действующему порядку в Карибской зоне, сталкиваются с противодействием Соединённых Штатов, заинтересованных в сохранении статус-кво.

Южная Америка

Особенности развития

При изучении специфики южной части Америки важно понимать исторические условия, в которых страны обрели независимость. Освободительное движение возглавляли представители местных элит — потомки первых колонизаторов, смешавшихся с коренным населением. Метрополия ущемляла так называемых креолов: лишила их доступа к управлению колониями и права свободно торговать. Поэтому часто борьба за независимость подстёгивалась сверху, иногда без широкой поддержки населения. В этих условиях интересы масс редко учитывали. В годы войны за независимость от Испании креолы параллельно делили территории между собой. Тогда же формируются национальные государства. Местные группы стремились защитить завоевания и обеспечить монополию на власть в пределах определённых границ. Далеко не всех устроил итоговый расклад сил, что создало условия для будущих межгосударственных конфликтов²¹История Латинской Америки: Доколумбова эпоха – 70-е годы XIX века. Отв. ред. Е.А. Ларин. – М.: Наука, 1991. – С.190-191.. 

Другой важный фактор развития Южной Америки — её периферийный статус. Здесь больше источников сырья и более широкие рынки, чем в Центральной Америке и на Карибах. Из-за этого субрегионом интересуется не только США, но и другие большие державы. На юге материка американский капитал долгое время конкурировал с британским, французским, а позднее немецким и японским капиталами. Южноамериканские государства содействовали противостоянию иностранцев. Страны региона маневрировали между ними, чтобы сохранить определенную свободу действий для создания крепких и независимых национальных государств. Становление капиталистических отношений на континенте с середины XIX века усилило тенденцию к экономической и политической независимости от стран Запада²²Там же. С.219-220.. 

С конца 1950-х годов несколько держав соперничают за роль лидера Южной Америки. Холодная война ограничивала их борьбу, так как Соединённые Штаты ревностно следили за южноамериканской системой. Вашингтону нужно было консолидировать Латино-Карибскую Америку на антикоммунистической основе. Угроза «советизации» постоянно висела над странами субрегиона²³История Латинской Америки: Вторая половина XX века / Отв. ред. Е.А. Ларин. – М.: Наука, 2004. – С.525-526.. На рубеже XX-XXI веков ситуация изменилась. Мировой коммунизм отступил, и внешнеполитический вектор США склонился на Ближний Восток. Южноамериканские государства больше не связывали ограничения времён холодной войны. Соперничество за региональное лидерство обрело экономический характер. Ряд южноамериканских государств извлекли выгоду из глобализированной экономики. У них появились национальные корпорации, которые стали расширять бизнес на другие страны континента²⁴Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.31.. Латиноамериканские ТНК («мультилатинас») очень скоро наладили сотрудничество с иностранными компаниями. Представители южноамериканской буржуазии стали частью международного капитала. Теперь они хотели жить, как их западные партнёры. Но объединение капиталистов разных стран не привело к уравниванию в статусе государств²⁵Robinson W.I. Latin America and global capitalism : a critical globalization perspective – Baltimore: The John Hopkins University Press, 2008. – P.174-175..

В регионе сложилась довольно сложная классовая ситуация. С одной стороны, южноамериканская буржуазия вошла в состав общемирового класса капиталистов и на этой основе рассчитывает переформатировать отношения между центром и периферией. Западный бизнес желает сохранить текущий порядок и с опаской следит за расширением экономических связей южноамериканских стран с государствами Востока²⁶Ibid. P.238.. С другой стороны, принятая в 1990-е годы неолиберальная модель развития спровоцировала мощное протестное движение в субрегионе. Рабочий класс, главная жертва «шоковой терапии», требовал учёта его интересов. На волне общественного недовольства росло влияние левых политиков — сторонников протекционизма, импортозамещения и «национального развития». Южноамериканская буржуазия такой путь развития не поддерживала, поскольку весь их бизнес связан с глобальной экономикой. Западный капитал опасался, что «левый поворот» может помешать извлечению прибыли в подрегионе. В то же время в условиях подъёма общественного недовольства было проще договориться с латиноамериканскими элитами. Угроза потерять власть толкала местные государства  к уступкам в экономических и политических вопросах²⁷Poggio Teixeira C.G. The absent empire: the United States and the South American regional subsystem: dissertation submitted in partial fulfillment of the requirements for the degree of Doctor of Philosophy / Carlos Gustavo Poggio Teixeira; the Old Dominion University. – Norfolk, Virginia, USA, 2011. – P.112..

Изменение международной расстановки сил в 1990-е годы определило новые тенденции развития южноамериканской системы. Страны субрегиона решили создать единое экономическое, а в перспективе и политическое, пространство в Южной Америке. Латиноамериканский капитал вступал в этап расширения и искал новые рынки для приложения инвестиций. Наконец эти мероприятия были первым сигналом для американцев о необходимости пересмотра коммерческих связей. Южноамериканским странам через общий институт было проще договориться с США. В 1994 году Бразилия и Аргентина подписали соглашение о таможенном союзе, положив начало Общему рынку стран Южного конуса (МЕРКОСУР). Это стало переломным событием для южноамериканской системы. Прежде две крупнейшие страны региона были главными соперниками за преобладание в Южной Америке. МЕРКОСУР позволил объединить главные южноамериканские экономики, способствовал оживлению взаимной торговли и снижению удельного веса США в товарообороте стран²⁸Латинская Америка в системе международных экономических отношений / отв. ред. Симонова Л.Н. – М.: ИЛА РАН, 2020. – С.213..

Однако МЕРКОСУР не мог решить всех противоречий между буржуазией разных государств. К примеру, Чили, Боливия и Колумбия по разным причинам не вошли в эту структуру. В 1990-е годы Аргентина испытывала экономические трудности, из-за чего многие рассматривали Общий рынок стран Южного конуса как инструмент распространения именно бразильского влияния. Данные опасения не были беспочвенны, потому что бразильский бизнес в самом деле был самым внушительным и деятельным в субрегионе²⁹Poggio Teixeira C.G. The absent empire: the United States and the South American regional subsystem. – Norfolk, Virginia, USA, 2011. – P.225.. В это же время руководство США выступило с инициативой Зоны свободной торговли (ЗСТ) стран Америки. Этот проект стал ответом на создание МЕРКОСУР. Западный капитал попытался перехватить инициативу и выдвинуть свои условия взаимодействия в новую эпоху глобализации. Некоторые страны, в частности, Боливия, Аргентина и Чили, восприняли с энтузиазмом предложение Белого Дома. Их не устраивала перспектива доминирования Бразилии в рамках интеграционного проекта. Рио воспринял проект с большим скептицизмом, но не стал отказываться от участия в нём, чтобы не оказаться в изоляции. В процессе обсуждения ЗСТ стало ясно, что американская и латиноамериканская буржуазии по-разному видят формат межамериканской интеграции. Стороны не могли прийти к взаимовыгодному компромиссу. Южноамериканские страны осознали, что им будет проще найти консенсус между собой, чем при участии США. К МЕРКОСУР присоединились колеблющиеся страны субрегиона на условиях ассоциированного членства³⁰Ibid. P.229-230..  Оно даёт основные преимущества общего рынка, но не ущемляет свободы действий в экономической сфере. Ассоциированный член может заключать торговые договоры не только с участниками МЕРКОСУР.

К началу XXI века Соединённые Штаты утратили интерес к всеобъемлющей зоне свободной торговли в Америке. Приоритетом для Белого Дома стали европейское и ближневосточное направления внешней политики. На мнение Вашингтона повлиял также валютный кризис в Мексике, когда американским банкам пришлось спасать мексиканскую экономику, тесно связанную с американской. Это событие вызвало споры о целесообразности глубокой интеграции с ЛКА. США не были готовы оплачивать из своего кармана восстановление проблемных экономик континента³¹Ibid. P.232.. В это же время в Латинской Америке сложились предпосылки для «левого поворота». Массовые протесты в ключевых странах южноамериканской системы привели к падению неолиберальных правительств. Левоориентированные силы не поддержали идею участия Вашингтона в латиноамериканской интеграции. Американский проект утратил актуальность и скоро вышел из региональной повестки. Южноамериканская буржуазия одержала промежуточную победу, но теперь должна была искать точки соприкосновения с выдвиженцами от рабочего класса.³²Латинская Америка в системе международных экономических отношений / отв. ред. Симонова Л.Н. – М.: ИЛА РАН, 2020. – С.215..

Смена правящих групп во многих южноамериканских странах не сильно повлияла на классовую обстановку в субрегионе. «Мультилатинас» продолжали делить между собой местные рынки. Рабочий класс получил больше инструментов давления на капитал, вынуждая его идти на уступки. Но, в целом, левые правительства защищали интересы буржуазии не хуже правых. Социал-демократы сохранили преемственность политике своих предшественников, хотя рабочие и получили некоторые социальные гарантии. Латиноамериканские экономики всё сильнее переплетались с глобальным хозяйством, а местные капиталисты — с транснациональным бизнесом. Вместе с этим левые канализировали протестное движение и смещали его акцент в сторону реформизма³³Robinson W.I. Latin America and global capitalism : a critical globalization perspective – Baltimore: The John Hopkins University Press, 2008. – P.289-290.. 

Большинство стран Южной Америки не планировали полностью разрывать отношения с США, так как получали оттуда технологии, военную технику, станочное оборудование, инвестиции и кредиты. Единственным исключением стала Венесуэла, возглавляемая прогрессивным офицерством. Боливарианская республика не скрывала намерений выйти за пределы действующего регионального порядка. Венесуэла сделала ставку на укрепление связей с незападным миром. Она хотела отказаться от неравноправных отношений с США и их союзниками. Политика правительства Уго Чавеса представляла интересы радикальной части буржуазии, но учитывала и запросы трудового народа. Венесуэла использовала огромную прибыль от нефтяной торговли, чтобы преодолеть зависимость от западного капитала. Чависты полагали, что их идеи найдут отклик в южноамериканской системе. Но радикальность внешней политики Венесуэлы отталкивала умеренных левых и консерваторов, которые были против прямого конфликта с Белым Домом³⁴Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.294..

Экономический кризис 2008 года привёл к угасанию «левого поворота» и падению популярности социал-демократии. Для латиноамериканского бизнеса глобальная рецессия стала катастрофой: многие компании залезли в долги или обанкротились. Южноамериканские державы обратились за помощью к мировым финансовым институтам. На этом фоне укрепились позиции западного капитала, а следовательно и Соединённых Штатов. Пока левые силы теряли влияние в регионе, росла вовлеченность Белого Дома в происходящие в субрегионе процессы. Латиноамериканская буржуазия не могла совладать с растущим народным недовольством, поэтому стала искать помощи на севере. Западный капитал потребовал за это преференций и уступок — отказа от протекционистских мер, доступа к новым источникам ресурсов, сворачивания сотрудничества с конкурирующими корпорациями. В эти годы Вашингтон наложил санкции на Боливарианскую республику, чтобы подорвать позиции местных социалистов. Министерство юстиции США открыло расследование коррупционной деятельности транснациональной компании Odebrecht, которое затронуло всю Латино-Карибскую Америку и повлияло на политические процессы в Бразилии, Эквадоре и Перу³⁵Ibid. P.203..

Правые консерваторы вернулись к власти в южноамериканских государствах из-за экономических проблем, разочаровании населения в левых и давления Соединённых Штатов. Однако условия общественного развития изменились. Основным экономическим партнёром большинства стран Южной Америки теперь была Азия. Япония, Индия и Южная Корея расширили  связи с континентом, подвинув американский бизнес. Китай использовал антиамериканскую риторику отдельных государств и стал для них главным торговым партнером. Именно тогда в Белом Доме впервые заговорили о «китайской угрозе»³⁶Латинская Америка на переломе глобальных и региональных трендов / отв. ред. В.П. Сударев, Л.Н. Симонова. – М.: ИЛА РАН, 2017. – С.124.. Экономический сдвиг в сторону Азии начал влиять на политику южноамериканских государств. Восточный (китайский) капитал постепенно вытесняет из региона западный. 

Схематичная структура взаимодействия в рамках южноамериканской системы представлена на иллюстрации. Также выделены другие страны Латино-Карибской Америки, которые активно взаимодействуют с субрегионом. Тёмной линией отмечены государства, входящие в оборонительный пакт Рио. Квадратами представлены государства, объединенные общими политическими институтами. На данном рисунке отображены Боливарианский союз народов Америки, МЕРКОСУР и Карибское сообщество. Красные линии означают состояние межгосударственного конфликта, а зелёные — тесное торговое сотрудничество между странами. 

Расцвет Бразилии

Бразилия считается ведущим государством Южной Америки. В конце XX века бразильская экономика показала себя наиболее гибкой и крепкой перед финансовыми и политическими катаклизмами. Бразилия широко вовлечена в мировую политику и активно торгует со странами вне Латино-Карибской Америки. В число «мультилатинас» входит множество бразильских корпораций — Gerdau, Petrobras, Embraer, Natura & Co. Бразильская буржуазия — крупнейший латиноамериканский инвестор, хотя прилагает свой капитал преимущественно в пределах региона³⁷Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.144.. Результатом экспансии бразильцев стало формирование круга зависимых от Рио государств: Уругвай, Парагвай, Суринам и Гайану. Эти страны связаны с Бразилией тесными экономическими и политическими связями и обычно в вопросах регионального значения выступают на её стороне³⁸Ibid. P.33.. 

У Бразилии появилась заметная сфера влияния, во многом, из-за ослабления её основного конкурента в Южной Америке — Аргентины. В 1990-е годы аргентинская экономика переживала серьезные трудности. Аргентинская буржуазия была слишком слаба, чтобы соперничать с соседом за лидерство в субрегионе. Но тогда у Рио не было других конкурентов. Бразильский капитал продвигал интеграционный проект МЕРКОСУР, чтобы создать условия для экономической экспансии в соседние страны. Изначально к таможенному союзу присоединились Венесуэла, Аргентина, Парагвай и Уругвай. Другие южноамериканские державы стали ассоциированными членами после разочарования в интеграционном проекте США. Экономическое сотрудничество заявлялось основной задачей организации, но Бразилия рассматривала её также как политический и военный блок³⁹Poggio Teixeira C.G. The absent empire: the United States and the South American regional subsystem. – Norfolk, Virginia, USA, 2011. – P.115.. МЕРКОСУР оказал позитивный эффект на экономику его участников и привёл к возникновению местного транснационального бизнеса. Ведущую роль в нём занимала бразильская буржуазия, что вызывало определенные опасения среди государств-членов. Венесуэла начала искать альтернативных партнеров в Карибском море и Центральной Америке, чтобы выровнять торговый дисбаланс с Бразилией. Оправившись в нулевые от затяжного кризиса, Аргентина вступила в острую полемику с Бразилией по вопросам тарифов и квот в рамках таможенного союза. К тому же бразильцы не получили поддержки от других членов по предложению углубления сотрудничества в политической и военной областях. Национальная буржуазия пока не была готова отказаться от государственной монополии на насилие. В результате, интеграция на базе МЕРКОСУР застыла и даже пошла на спад⁴⁰Латинская Америка в системе международных экономических отношений / отв. ред. Симонова Л.Н. – М.: ИЛА РАН, 2020. – С.220.. 

Мировой финансовый кризис 2008 года и рост экономического влияния Китая значительно ослабили Бразилию. Бразильский капитал не желал утратить преимущества в субрегионе, поэтому взял курс на поддержание статус-кво в Южной Америке. Венесуэла, Боливия и Аргентина выступили за пересмотр регионального порядка. Бразилия восприняла это как угрозу её ведущему положению в южноамериканской системе. Это привело к сближению Рио с Соединёнными Штатами, которые также не были заинтересованы в изменении расклада сил в регионе. Сначала усилиями юстиции буржуазия способствовала дискредитации Партии трудящихся и её лидеров — Лулы да Силва и Дилмы Русеф. С приходом к власти правых началась открытая борьба с экономическими конкурентами. В 2016 году было приостановлено членство Венесуэлы в МЕРКОСУР, совпавшее с первыми санкциями Вашингтона против чавистского правительства⁴¹Poggio Teixeira C.G. The absent empire: the United States and the South American regional subsystem. – Norfolk, Virginia, USA, 2011. – P.118-119.. Одновременно бразильская буржуазия  вынуждена лавировать в отношениях с США и КНР в условиях развивающегося конфликта между этими державами. Американский капитал давит на Бразилию, чтобы не допустить расширения влияния Китая на рынках высоких технологий и телекоммуникаций. Тем не менее, бразильское правительство не готово отказаться от сотрудничества с Пекином в этих сферах. К примеру, Бразилия, несмотря на усилия США, допустила китайскую компанию Huawei к тендерам на создание сети 5G в стране⁴²Brazil’s Bolsonaro to allow China’s Huawei in 5G auctions // Reuters. – 2021. – January 16. – URL: https://www.reuters.com/article/us-brazil-huawei-techidINKBN29L0JM (дата обращения: 3.02.2021)..

Аргентина и её кредитная проблема 

Другое значимое государство Южной Америки — Аргентина. Страна довольно развита по меркам ЛКА, несмотря на напряжённую внутреннюю ситуацию. Однако аргентинская экономика закредитована и крайне уязвима, что сковывает внешнюю политику государства. На страну постоянно давит Международный валютный фонд: принуждает к строгому выполнению долговых обязательств и введению режима жёсткой экономии. Местная буржуазия достаточно слаба и зависит от иностранного капитала. Неблагоприятное положение Аргентины связано с последствиями глубокого кризиса конца XX века. В 1989-1990 годах неолиберальные реформы привели к гиперинфляции и экономическому коллапсу. Буэнос-Айрес стал активно брать кредиты у международных банков, чем поставил себя в зависимое от них положение. Также в этот период обострилась борьба за статус ведущей региональной силы в Южной Америке. Аргентинская буржуазия вышла из этой гонки, что привело к возвышению Бразилии⁴³Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.128.. Но это не было полной сдачей позиций. Аргентина присоединилась к МЕРКОСУР и наладила контакты с другими членами таможенного союза, чтобы вместе противодействовать чрезмерному усилению Рио. Ей нужно было время для решения внутренних проблем, в том числе за счёт международной торговли. Однако в 1999-2001 годах страну охватил экономический и политический кризис, который окончательно парализовал местную элиту⁴⁴Busso A.E., Barreto L.M. Política exterior y de defensa en Argentina. De los gobiernos kirchneristas a Mauricio Macri (2003-2019) // URVIO, Revista Latinoamericana de Estudios de Seguridad. – 2020. – №27. – P.78..

Общественное недовольство неолиберальным курсом привело к возвышению левоцентристской партии во главе с Нестором Киршнером. Пересмотр самых непопулярных реформ позволил стабилизировать внутреннюю обстановку. Благоприятная экономическая конъюнктура в начале XXI века ускорила восстановление аргентинской экономики. Страна исправно выполняла долговые обязательства по кредитам. Местная буржуазия сплелась с другим латиноамериканским бизнесом и развивала отношения с азиатскими и европейскими государствами. Буэнос-Айрес был сторонником углубления интеграции в МЕРКОСУР, но не мог договориться с бразильским капиталом о её формах⁴⁵Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.134.. В это же время на аргентинскую территорию зашёл Китай. Западный капитал неохотно вкладывал в Аргентину из-за высокой вероятности потерять деньги. Китайский бизнес искал дешёвое сырьё и новые рынки сбыта, принимая все возможные риски. В первое десятилетие XXI века страны наладили экономические и военные связи. Аргентина использовала китайские кредиты для погашения западных. В итоге КНР стала основным кредитором Буэнос-Айреса. С каждым годом торговый баланс растёт не в пользу южноамериканской страны⁴⁶Busso A.E., Barreto L.M. Política exterior y de defensa en Argentina. De los gobiernos kirchneristas a Mauricio Macri (2003-2019) // URVIO, Revista Latinoamericana de Estudios de Seguridad. – 2020. – №27. – P.81..

Китайская финансовая помощь позволила аргентинской экономике пережить мировой кризис 2008 года и не скатиться в очередную яму. Левые сохранили власть в стране, хотя их идейный застой предопределил скорое поражение. По инерции аргентинское правительство выступало за пересмотр регионального порядка, где доминировал бразильский капитал в союзе с западным. Но финансовый кризис уже подорвал левые ревизионистские государства системы. Близость к Китаю сыграла против Аргентины: для вытеснения китайского капитала кредиторы МВФ ужесточили позицию по аргентинским внешним долгам. Экономическая ситуация стремительно ухудшалась. Должник западных банков, Буэнос-Айрес закрывал глаза на санкции Вашингтона против Кубы и Венесуэлы. По тем же причинам Аргентина не реагировала на коррупционные судебные процессы в южноамериканских странах, которые ослабили блок государств-сторонников пересмотра регионального порядка⁴⁷Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.136.. В конце концов, левое правительство проиграло на выборах и уступило площадку проамериканским правым. Аргентинская буржуазия пошла ва-банк, чтобы избежать нового экономического коллапса. Консерваторам было проще добиться выгодного соглашения с международными финансовыми организациями, чем левым центристам. Правительство бизнесмена Маурисио Макри договорилось с МВФ, но встретило сопротивление со стороны населения. Рабочий класс прекрасно понимал, за чей счёт будут покрывать долги. В этот период протесты против правительства происходили постоянно. Это грозило капиталу серьёзными потерями. В 2019 году спасать ситуацию пришёл левоориентированный Альберто Фернандес, с которым население связывало большие надежды⁴⁸Busso A.E., Barreto L.M. Política exterior y de defensa en Argentina. De los gobiernos kirchneristas a Mauricio Macri (2003-2019) // URVIO, Revista Latinoamericana de Estudios de Seguridad. – 2020. – №27. – P.86..

Восход и закат «социализма» в Венесуэле

Венесуэла — страна, которая наиболее радикально настроена на изменение баланса сил в Южной Америке. Боливарианская республика была надёжным союзником США без претензий на статус регионального лидера. Но на рубеже XX-XXI веков она превратилась в главного противника Соединённых Штатов в Латино-Карибской Америке с амбициями стать ведущей державой материка. Резкая перемена внешней политики невозможна без соответствующих экономических предпосылок. Взрывной рост цен на энергоресурсы с 1970-х годов озолотил крупнейшую нефтяную державу мира. Параллельно с обогащением буржуазии происходили неолиберальные реформы, которые ввергли венесуэльцев в нищету. Пока в страну поступали огромные деньги, капитал мог контролировать обстановку в стране. Однако экономический спад и падение нефтяных доходов всё кардинально поменяли. Переломным моментом стали массовые протесты «Каракасо» 1989 года, которые власть жестоко подавила. Действия правительства имели эффект разорвавшейся бомбы: в Венесуэле назревала революционная ситуация⁴⁹Robinson W.I. Latin America and global capitalism : a critical globalization perspective – Baltimore: The John Hopkins University Press, 2008. – P.324.. 

Волна общественного недовольства возвысила военных левого толка во главе с Уго Чавесом. Перспектива создания «государства обездоленных» стала реальной. Венесуэльская буржуазия встала перед дилеммой: допустить до власти левых офицеров или всячески этому мешать. Но второй путь вполне мог закончиться потерей собственности и захватом рабочими госаппарата. Долгое время разногласия по этому вопросу раздирали фракции капиталистов. К концу XX века мобилизация населения достигла угрожающих масштабов. Буржуазии пришлось дать левым власть конституционным путём. Это гарантировало сохранение основ капиталистического строя, хотя не помогло избежать передела собственности. Чавистское правительство начало выкупать стратегические предприятия по рыночным ценам, что нередко возмущало электорат социалистов. Бизнес предпочёл продажу экспроприации, чтобы сохранить определённое экономическое влияние. Ему даже позволили вывести часть средств за границу и открыть филиалы компаний за границей. Таким образом, венесуэльский капитал сблизился с западным бизнесом.⁵⁰Ibid. P.328.. Если внутри страны чависты давили на буржуазию, то их внешняя политика способствовала экспансии национального капитала. Венесуэла не вышла из МЕРКОСУР, позволив местным капиталистам инвестировать в экономики соседних стран. Южноамериканская интеграция вполне соответствовала стремлению левого правительства (и венесуэльских трудящихся) объединиться с братскими народами субрегиона. Участие в МЕРКОСУР укрепило экономику Венесуэлы. Торговые отношения были частично переориентированы на южноамериканские страны⁵¹Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.157.. 

Пока чависты реализовывали перспективные социальные программы, венесуэльская буржуазия копила силы для удара по боливарианскому движению. Социалисты явно недооценили буржуазию и потеряли бдительность. В 2002 году произошла попытка военного переворота против Чавеса. В течение 2003-2004 годов бизнес парализовывал работу главных промышленных отраслей, нанося большой вред экономике. В августе 2004 года прошёл референдум о досрочной отставке президента. Социалисты сумели мобилизоваться и сохранить власть, но ситуация явно накалялась. Венесуэльская буржуазия заручилась поддержкой западного капитала и больше не шла на компромиссы. Левые потеряли контроль над верхушкой, но всё ещё опирались на социальные низы, которые требовали радикализации курса. Чависты осознали, что политике «мирного сосуществования» с буржуазией настал конец⁵²Robinson W.I. Latin America and global capitalism : a critical globalization perspective – Baltimore: The John Hopkins University Press, 2008. – P.326.. 

Венесуэла возложила главную ответственность на западный капитал, который спонсировал оппозицию. Хотя США были главным покупателем венесуэльских энергоресурсов, Каракас пошёл на конфликт со сверхдержавой. Чависты постепенно разрывали связи с американским бизнесом и ограничивали свободу нежелательных организаций — Национального фонда демократии (NED), Агентства США по международному развитию (USAID) и других. Правительство социалистов провозгласило курс на латиноамериканскую интеграцию и сотрудничество с антиамериканскими силами. Противостояние с Вашингтоном требовало больших средств, поэтому Венесуэла начала укреплять отношения с Россией, Китаем, Индией и другими незападными государствами. Поскольку нефтяные цены и спрос на топливо росли, у страны была возможность частично нивелировать потери от разрыва с западным капиталом. Главной целью чавистов стало расширение влияния в южноамериканской системе и вытеснение США из субрегиона⁵³Cusack A.K. Venezuela, ALBA, and the Limits of Postneoliberal Regionalism in Latin America and the Caribbean. – N.Y.: Palgrave Macmillan, 2019. – P.59.. 

Белый Дом воспринял новый курс Венесуэлы как угрозу регионального масштаба. При этом антиамериканизм Каракаса изначально ограничивался громкими лозунгами. Боливарианская республика критиковала политику Белого Дома и сотрудничала с его политическими оппонентами, но продолжала активно продавать нефть в Штаты. Поэтому западный капитал сдержанно реагировал на провокационные заявления Чавеса и ограничивался поддержкой правой оппозиции внутри Венесуэлы. Однако ситуация изменилась, когда Венесуэла объявила о создании Боливарианского союза народов Америки. К нему присоединились Боливия и Куба, а позднее Эквадор и ряд карибских малых государств. Этот интеграционный проект предполагал создание политического союза с антиамериканской направленностью⁵⁴Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.159.. Боливарианская республика через программу «Петрокарибе» обеспечивала кубинских коммунистов топливом и демпинговала цены на нефть. Незападные державы через посредничество Каракаса зашли на латиноамериканский рынок вооружений, где прежде доминировали американские компании. Впервые в Венесуэле прозвучали призывы ограничить торговлю нефтью с США. Решительные действия чавистского правительства повлияли на позицию Вашингтона. Венесуэльская нефтегазовая госструктура Petróleos de Venezuela (PDVSA) стала назойливым конкурентом западных энергетических корпораций⁵⁵Cusack A.K. Venezuela, ALBA, and the Limits of Postneoliberal Regionalism in Latin America and the Caribbean. – N.Y.: Palgrave Macmillan, 2019. – P.62-63.. 

В свете обострения американо-венесуэльских отношений чависты рассчитывали, что их внешнеполитические проекты заинтересуют крупные южноамериканские державы. Но радикализм Венесуэлы восприняли негативно даже «идеологически близкие» Бразилия, Уругвай, Аргентина и Чили. Противодействие местной буржуазии сыграло большую роль, но и сами левоцентристы считали предложения социалистов несвоевременными. Многие заподозрили Каракас в стремлении занять место США в регионе. Без участия ведущих стран Южной Америки политические структуры АЛБА теряли всякий смысл. В 2008 году финансовый кризис обрушил цены на нефть и поставил точку на венесуэльском проекте интеграции ЛКА. Венесуэла столкнулась с экономическими трудностями. Чтобы выполнять социальные обязательства, правительство задействовало резервы, которые страна накопила в благополучные годы. Чавес начал терять авторитет среди трудящихся. В этих условиях Боливарианской республике было не до внешнеполитических авантюр. После смерти Уго Чавеса в 2013 году Венесуэла решила сделать шаг назад. Правительство Николаса Мадуро попыталось нормализовать отношения с США⁵⁶Ibid. P.70.. Однако западный и латиноамериканский капитал не собирался идти на компромисс. Экономическое положение Венесуэлы стало совсем плачевным вскоре после введения экономических санкций Соединёнными Штатами. Против Каракаса использовали те же приёмы, что и против Кубы — экономическое удушение и политическая изоляция. Пользуясь поддержкой поправевших Бразилии и Колумбии, Вашингтон наращивает давление на Боливарианскую республику, поддерживает античавистскую оппозицию и надеется на скорое падение социалистов⁵⁷Латинская Америка в системе международных экономических отношений / отв. ред. Симонова Л.Н. – М.: ИЛА РАН, 2020. – С.261..

В настоящий момент Венесуэла утратила инициативу в южноамериканской системе и ведёт оборонительную политику в условиях американского нажима. Высокая инфляция охватила венесуэльскую экономику. Растёт долговая нагрузка и падают государственные доходы. Экономический коллапс порождает общественное недовольство, которым пользуется оппозиция. На её сторону переходит всё больше населения. АЛБА переживает кризис и не приносит выгоды его участникам. Из-за проблем с поставками нефти под угрозой программа «Петрокарибе». Каракас не может влиять на региональные процессы и вынужден опираться на поддержку своих союзников — КНР, России и Кубы⁵⁸Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.166..

Экономическое «чудо» Чили

К другим важным государствам Южной Америки также причисляют Чили. Страна заявила о себе как о претенденте на региональное лидерство в 1990-е годы. Реформы «чикагских мальчиков» в годы диктатуры Аугусто Пиночета превратили Чили в образцовое государство по фон Хайеку и Мизесу. Рабочее и профсоюзное движение было разбито и деморализовано. Неолиберальная политика создала идеальную почву для стабильного экономического роста и капиталистического накопления. Выгодные условия ведения бизнеса привлекли иностранный капитал и обеспечили экономический рост в южноамериканской стране. Местная буржуазия была прекрасно организована в предпринимательские организации, из-за чего быстро реагировала на колебания спроса и предложения и наращивала богатство. В 1990-е годы фашисткая диктатура уступила место буржуазной демократии. Но это не поменяло сути чилийской власти. Отставка Пиночета прошла мирно и без крови. Чтобы этот процесс не затронул экономику и не лишил страну инвестиций, было сделано всё. Курс нового правительства сохранил основные политические и экономические принципы предыдущего режима⁵⁹Collier S., Sater W.F. Historia de Chile, 1808-2017. – segunda edición. – Madrid: Ediciones Akal, 2018. – P.480.. 

В первые годы после демократизации Чили представлял собой среднеразвитое государство, которое не могло конкурировать за статус регионального лидера. Местные капиталисты располагали мощным экспортным производством и разветвлённым банковским сектором, но пока не были готовы к экспансии на внешние рынки. Чилийское правительство выполняло главное требование буржуазии — поддерживать экономический рост и финансовую стабильность. Государство вело себя осторожно на международной арене и избегало конфликтов с соседями и глобальными партнёрами. Сантьяго поддержал проект Зоны свободной торговли стран Америки, продвигаемый основным чилийским инвестором — США. В то же время Чили сглаживало углы с МЕРКОСУР. Чилийскую буржуазию не пригласили к обсуждению основ интеграционного проекта перед его запуском. Поэтому теперь стороны вели переговоры о формах сотрудничества отдельно. Когда стало понятно, что Соединённые Штаты не будут развивать свой экономический альянс, чилийское правительство активизировало диалог с МЕРКОСУР. Полноценное вступление не входило в интересы чилийской буржуазии, поскольку накладывало ограничения на инвестиционный рынок Чили. Сантьяго сумел выторговать ассоциированное членство. Благодаря ему параллельно Чили смогло заключить соглашение о свободной торговле с Мексикой⁶⁰Poggio Teixeira C.G. The absent empire: the United States and the South American regional subsystem. – Norfolk, Virginia, USA, 2011. – P.230.. 

«Левый поворот» на рубеже веков не обошёл Чили стороной. Экономический кризис ослабил позиции правоцентристкого правительства. К власти пришли социал-демократы во главе с Рикардо Лагосом. В отличие от соседних стран стагнация чилийской экономики не привела к социальному взрыву. Благодаря началу судебного процесса над Пиночетом, протестное движение не обрело массового характера. Местная буржуазия же больше волновалась из-за оттока инвестиций, вызванного кризисом. Правительство Лагоса сняло почти все барьеры на пути капитала, чтобы вернуть инвесторов. Чили достиг соглашения о свободной торговле с США, Перу, Новой Зеландией и некоторыми азиатскими странами⁶¹Collier S., Sater W.F. Historia de Chile, 1808-2017. – segunda edición. – Madrid: Ediciones Akal, 2018. – P.501.. В южноамериканской системе Сантьяго столкнулся с враждебностью соседей из-за давних территориальных споров. Особенно конфликтными были отношения с Боливией. Идеологические различия правящих партий также влияли на межгосударственные отношения. Левые правительства Южной Америки критиковали Чили за «мягкость», ведь администрация Лагоса не тронула экономические основы государства, заложенные при Пиночете⁶²Ibid. P.514..

Мировой финансовый кризис 2008 года подорвал благосостояние многих южноамериканских экономик. Чили благодаря экспорту в какой-то степени вышел сухим из воды: бешеный спрос стран Азии на чилийские медь, литий, удобрения, морепродукты смягчил урон от рецессии. Правда основной удар пришёл по рядовому населению, создав внутреннюю напряженность. Левоцентристское правительство Мишель Бачелет сдержало протесты введением мер социальной поддержки. Тем временем чилийская буржуазия заметно окрепла и вступила на путь экспансии. Ослабление региональных конкурентов открыло новые возможности. Но прежде Чили предстояло преодолеть своеобразную изоляцию в Южной Америке. Сантьяго пошёл на сближение с Кубой, достиг компромисса с Боливией по поводу доступа к Тихому океану. Начались переговоры по созданию нового экономического союза с Мексикой, Колумбией и Перу. Хорошие отношения с США позволили чилийскому капиталу без высоких издержек расширять влияние. В то же время буржуазия действовала осторожно, чтобы не вступать в конфликт с западным бизнесом. Европейские и американские инвестиции в национальную экономику всё ещё много значили для Сантьяго⁶³Ibid. P.522..

Во втором десятилетии XXI века неолиберальная модель Чили достигла потолка. Вопиющее неравенство и сокращение доходов населения создали условия для расширения протестного движения. Тихоокеанский альянс при участии Колумбии, Мексики и Перу не оправдал ожиданий чилийского капитала. Из-за ухудшения экономической обстановки из Чили стали уходить иностранные вложения. Национальный рынок стал зоной китайско-американского противостояния. Белый Дом давит на чилийский капитал, но тот не готов отказаться от денег китайцев. Теперь перед Сантьяго стоит вопрос о дальнейшем пути экономического развития. Ориентация исключительно на иностранные инвестиции может дорого стоить Чили⁶⁴Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.301..

Боливия — от беднейшей страны к быстрорастущей экономике

В последние десятилетия в Южной Америке растёт роль Боливии. Эта небольшая страна в центре материка не имеет выхода к морю и граничит с ведущими державами субрегиона. Боливия богата природными ресурсами — газом, нефтью, серебром, оловом, литием и другими ископаемыми. Поэтому она всегда приковывала к себе внимание капиталистов. В XX веке Боливия была одной из самых бедных стран Южной Америки. Потеряв во второй тихоокеанской войне 1879-1883 годов доступ к Тихому океану, Ла-Пас столкнулся с серьезными экономическими препятствиями. Свободно вести торговлю по воде боливийцы больше не могли. Боливия отныне зависела от соседних государств, отношения с которыми были напряжёнными. Она была обречена отстать от других южноамериканских держав, использовавших преимущества международного океанского сообщения. Это положение обусловило современный внешнеполитический приоритет Ла-Паса — получение доступа к Тихому океану⁶⁵St John R.B. Bolivia: geopolitics of a landlocked state. – N.Y.: Routledge, 2019. – P.2-3.. Территориальный спор из-за утраченной Боливией Антофагасты долгие годы препятствует нормализации отношений с Чили. Попытки Ла-Паса добиться возвращения этих территорий не дали ощутимых результатов. Позиция Сантьяго остаётся непреклонной. Чилийский капитал никогда добровольно не передаст эту богатую сырьём область. Отдавая Антофагасту, чилийское правительство рискует лишиться 20% экономически развитых районов. Кроме того, передача Боливии спорных земель изолирует северные территории и поднимет вопрос об их возвращении Перу. Для Чили такое развитие событий совершенно неприемлемо, поэтому чилийско-боливийский конфликт фактически неразрешим⁶⁶Collier S., Sater W.F. Historia de Chile, 1808-2017. – segunda edición. – Madrid: Ediciones Akal, 2018. – P.512..

Во второй половине XX века слабая и бедная Боливия искала союзников, которые бы помогли решить проблему отсутствия выхода к морю. В 1969 году Ла-Пас вошёл в Андское сообщество, объединившее небогатые страны Южной Америки — Колумбию, Перу и Эквадор. Из-за неразвитости экономики и её аграрного характера Боливия не извлекла существенных выгод от присоединения к союзу. Промышленное развитие встало, так как у государства не было средств на необходимое техническое оснащение. Хотя у Боливии большие запасы нефти и газа, долгое время она не могла добывать их так, чтобы обеспечить хотя бы внутренние нужды. Сотрудничество с иностранными компаниями не помогло решить эту проблему. Западный капитал вывозил всю добычу за рубеж и оставлял боливийскую экономику без ресурсов для развития. Местная буржуазия была в меньшинстве, а правящий класс помещиков всё устраивало. В 1952 году в Боливии произошла «национальная революция», вызванная подъёмом крестьян из-за аграрного вопроса. Буржуазия использовала конфликт землевладельцев и крепостных, чтобы перераспределить промышленную собственность. Новое правительство национализировало оловянные, цинковые и другие шахты, которыми владели олигархи, связанные с западным бизнесом. Но США вынудили Боливию полностью возместить утрату рудников. Денежная компенсация «пострадавшим баронам» стоила больших средств для государства⁶⁷St John R.B. Bolivia: geopolitics of a landlocked state. – N.Y.: Routledge, 2019. – P.105-106.. 

В 1966 году Боливию охватили протесты шахтёров. В страну проникла герилья под руководством Эрнесто Гевары с целью организовать революцию. Военная диктатура подавила повстанческое движение, знаменитого Че расстреляли. В условиях сильного протеста рабочих боливийская хунта сделала ставку на импортозамещение и развитие внутреннего рынка. С помощью различных государственных мер из страны начали выдавливать западный бизнес. Ситуация изменилась в 1971 году, когда произошёл госпереворот и власть получили военные под руководством Уго Бансера. Боливийский диктатор примирился с иностранным капиталом и отказался от протекционистских мер прежней власти. С помощью западных инвестиций боливийская буржуазия создала инфраструктуру для нефтегазового промысла. Местный капитал получил возможность обогатиться⁶⁸Ibid. P.127.. В то же время Боливия оставалась крайне бедной страной. Низы не получили ничего от перераспределения национальной собственности. Стремительно росло неравенство и напряжение в обществе. Буржуазия выкачивала ресурсы и не заботилась о состоянии экспортной инфраструктуры. При этом накопленный капитал она направила на развитие нетрадиционных для страны производств, например, выращивания сои, на которую был огромный спрос в Азии⁶⁹Robinson W.I. Latin America and global capitalism : a critical globalization perspective – Baltimore: The John Hopkins University Press, 2008. – P.94..

В конце XX века Боливия была основным экспортером природного газа для своих соседей и значимым экспортером нефти. Восточная часть страны с крупнейшим городом Санта-Крус стала экономическим центром. Буржуазия начала приватизацию добывающей промышленности, чтобы обрести над ней полный контроль. Южноамериканские государства нуждались в энергоресурсах, поэтому стали налаживать отношения с Ла-Пасом. Миллионные контракты на поставку газа укрепили позиции боливийской буржуазии. Боливия стала ассоциированным членом МЕРКОСУР, латиноамериканский капитал начал вкладывать в её промышленность. Вновь встал вопрос выхода к морю. Соседние страны служили торговыми посредниками между Боливией и иностранцами. Боливийский бизнес хотел самостоятельно продавать сырьё за рубеж. Правительство начало вести переговоры с Перу о предоставлении порта на правах аренды. В обмен на отдельные преференции на реке Парагвай Боливия получила доступ к порту Ило на 50 лет. Боливийская буржуазия не удовлетворилась достигнутым соглашением, потому что не получила подконтрольной прибрежной территории⁷⁰Политические конфликты в Латинской Америке: вызовы стабильности и новые возможности / отв. ред. З.В. Ивановский. – М.: ИЛА РАН, 2017. – С.377.. 

На рубеже веков Южную Америку охватили массовые протесты. Они стали переломными для Боливии. Правительство проводило неолиберальный курс в соответствии с интересами местной буржуазии. Полстраны жило в нищете. Экспортные доходы оседали в карманах богачей Санта-Круса или утекали за границу. Западные регионы Боливии, где жили индейцы, постоянно охватывали протесты и бунты. Наконец, местных жителей возмущало то, что государство поощряло деятельность Белого Дома на севере. Под предлогом борьбы с наркоторговлей притесняли боливийских фермеров коки — «кокалерос». Подробно о событиях тех лет вы можете почитать в другой нашей статье, посвященной Боливии. 

Бедняки сбросили неолиберальное правительство и выдвинули из своих рядов нового лидера — профсоюзного активиста Эво Моралеса. В 2005 году возглавляемая им партия «Движение к социализму» победила на выборах. В Боливии повторился венесуэльский сценарий. Под давлением масс буржуазии пришлось уступить. При этом новая власть заигрывала с верхушкой: возместило убытки от национализации по рыночному курсу, не мешало вести политическую деятельность и участвовать в выборах. Сам боливийский капитал тоже связывал определённые надежды с социалистами. Ла-Пасу требуется качественный скачок в развитии, чтобы преодолеть периферийный статус. Единственный способ для боливийцев сделать это — сконцентрировать основной капитал в руках государства и позволить правительству централизованно развивать отрасли, которые впоследствии могут приносить прибыль. Ради этого буржуазия терпела национализацию части промышленности и устранение американского военного присутствия⁷¹St John R.B. Bolivia: geopolitics of a landlocked state. – N.Y.: Routledge, 2019. – P.168-169.. Радикальные меры боливийского правительства сблизили его с Венесуэлой и Кубой. Ла-Пас искал от этого альянса экономических выгод и поддержки в конфликте с США. Диалог с МЕРКОСУР и Андским сообществом сохранялся, хотя партия Моралеса не приветствовала сотрудничества с американским капиталом, которое эти организации поощряли. Отказ от американских денег ставил перед Боливией вопрос о поиске других источников инвестиций. Европейский и азиатский бизнес получили доступ к местному рынку, куда США их прежде не пускали. Наибольшую выгоду из этого извлёк Китай⁷²Ibid. P.180.. 

Мировой финансовый кризис и угасание «левого поворота» ударили и по Боливии, но социалисты вышли из рецессии с минимально возможными потерями и сохранили стабильный рост экономики. Когда США наложили первые санкции на Венесуэлу, перед Боливией встал вопрос о целесообразности участия в АЛБА. Боливийское правительство вступило в переговоры с МЕРКОСУР о полноценном членстве. Ла-Пас хотел избежать изоляции в Южной Америке⁷³Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.308.. Опасения вскоре подтвердились. В ряде южноамериканских стран консерваторы пришли к власти, и Боливия попала под нажим соседних государств. Чилийское правительство пригрозило Ла-Пасу демаршем судебного процесса в ООН вокруг Антофагасты. Социалисты планировали наладить местное производство литиевых аккумуляторных батарей, что вызвало сопротивление со стороны США. Американский бизнес претендует на концессии по добыче лития в стране, но выступает против развертывания обрабатывающего производства на боливийской территории⁷⁴St John R.B. Bolivia: geopolitics of a landlocked state. – N.Y.: Routledge, 2019. – P.189.. Дополнительно ударило по Ла-Пасу падение мировых цен на энергоресурсы в 2014-2015 годах. Это вскрыло недостатки экономической модели Боливии. Социалисты столкнулись с жесткой оппозицией не только буржуазии, но и индейских крестьян и рабочих. В итоге соцпартия отдала в 2019 году власть элите Санта-Круса. Через год левые вернулись благодаря народному подъёму, но условия были уже не такими благоприятными. Временное правительство нарушило прежний экономический уклад, на восстановление которого потребуется время. Международная обстановка не благоволит Боливии⁷⁵Чернышев А.Л. Постэлекторальный кризис 2019 г. в Боливии: региональный фактор и роль силовых структур // Латинская Америка. – 2020. – № 1. – С.25..

Положение Перу, Колумбии и Эквадора

Вкратце затронем другие государства Андского сообщества — Эквадор, Перу и Колумбию. Эти периферийные страны не претендуют на региональное лидерство. Они экспортируют природные ресурсы, собирают продукцию среднего передела и развиваются с помощью иностранных инвестиций. В 1990-е годы эти государства сильно пострадали от экономического кризиса. В Эквадоре и Перу это привело к победам левых партий на выборах. В Колумбии возобновилась гражданская война правого правительства с леворадикалами из Революционных вооруженных сил Колумбии (FARC), Армии национального освобождения (ELN) и прочих группировок. Перу и Эквадор взяли курс на диверсификацию экономических связей, и только Богота осталась верным союзником США⁷⁶Routledge handbook of Latin America in the world / edited by J.I. Dominguez and A. Covarrubias. – N.Y: Routledge, 2015. – P.377.. Рынки этих стран стали местом борьбы капиталистов Венесуэлы, Чили и Бразилии. В Колумбии особого успеха добился чилийский бизнес. Эквадор вошёл в АЛБА и сотрудничал с Боливарианской республикой и Кубой. В Перу выросло влияние Японии и Китая. Экономический кризис 2008 года отодвинул латиноамериканский капитал на второй план. Эта часть Южной Америки стала местом китайско-американского экономического соперничества⁷⁷Ibid. P.379.. 

Буржуазия стран Андского сообщество использует конкуренцию великих держав, чтобы добиться выгодных коммерческих сделок. Хотя в политической сфере Эквадор, Перу и Колумбия ориентируются на США, экономическое влияние Китая склоняет их на Восток. Китайские кредиты, инвестиции и импорт превалируют в этих государствах. Сейчас из трёх стран ближе к Вашингтону стоит Колумбия — главный проводник интересов Белого Дома в южноамериканской системе. Перу попало в сферу влияния КНР, а Эквадор находится в промежуточном положении, поскольку ни одна из глобальных держав пока не доминирует в эквадорской экономике⁷⁸Ibid. P.382..

Южноамериканская система — место конкуренции региональных и внерегиональных центров силы. Это большой регион с широким экономическим потенциалом. Именно в нём зарождаются тенденции, которые впоследствии определяют условия развития Латино-Карибской Америки. Некоторые государства субрегиона относительно независимы от западного капитала и при определённом раскладе могут войти в число ведущих экономик мира. Самую выгодная позиция для этого у Бразилии, которая возглавляет крупный торговый блок МЕРКОСУР. Растет влияние Чили и Боливии, которые меньше остальных пострадали от кризисов. Венесуэла предпринимает попытки изменить региональную расстановку сил, хотя в последние годы этот потенциал ослаб из-за американского нажима.