25 апреля коллектив «Научной лаборатории современной политэкономии» во главе с Олегом Комоловым выступил с докладом «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». Тема острая, не проходите мимо: если изучить глобальные тенденции в отношениях между трудом и капиталом, марксизм сделает шаг вперёд.

Коллектив заинтересовывает людей в политэкономии — это его безусловная заслуга. Тем же занимается Олег Комолов на ютуб-канале «Простые числа», где он популярно и качественно вскрывает пороки капитализма.

Качественный анализ есть и в докладе, но, к сожалению, лишь частично. Сомнительны эмпирическое исследование, теоретические доводы и основной тезис о «дезинтеграции мировой экономики» после кризиса 2008-2009 годов. Этот тезис даже сложно назвать выводом исследования: скорее авторы заранее поставили диагноз мировой экономике и больше его обосновывали, чем проверяли его истинность. А зря. Всё не так очевидно, как кажется на первый взгляд.

Но обо всём по порядку.

Эмпирика

В основе доклада лежит теория о связи циклов глобализации и технологических укладов. По концепции авторов, на стадии становления нового технологического уклада ведущие экономики мира стремятся к защите своих развивающихся передовых отраслей протекционистскими мерами. Это негативно влияет на темпы роста международной торговли. Когда же технологический уклад переходит в стадию «широкого распространения», стремление к глобализации, наоборот, усиливается.

«Среднесрочные циклы глобализации подвержены сильному влиянию технико-экономических факторов. На этапе начала очередного технологического уклада мировой экономике свойственно ограничение экономической интеграции. Данное обстоятельство отражает стремление лидирующих государств оградить национальный рынок от внешней конкуренции. Это позволяет капиталу сконцентрировать усилия на поиске и освоении новой революционной технологии. Стимулом, подталкивающим капитал на путь инвестиций в новые технологии, выступает динамика нормы прибыли, которая имеет тенденцию к снижению и стагнации на указанном этапе. После того как новая технология освоена национальными производителями, а концентрация капитала создала национальных лидеров, обладающих достаточной конкурентоспособностью, внешнеэкономические связи между странами активизируются, что выражает конкуренцию за освоение новых рынков»¹«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 234. .

Лаборатория доказывает эту теорию среднегодовыми соотношениями темпов роста экспорта/импорта к темпам роста ВВП. Исследование нужно было провести максимально тщательно, поскольку именно в нём заключается научная новизна доклада и оно является основой для авторских выводов. Результаты приведены в таблице 2.2, которая представлена ниже в усечённом виде (без данных по Великобритании и импорту США). При этом примем использованное Лабораторией временное деление как данность, не затрагивая проблемы высокой условности в таком жёстком разграничении.

Витиеватое название, выбранное авторами исследования, несколько скрывает суть показателя, которая сводится к динамике соотношения экспорта/импорта к ВВП: если темпы роста первых выше темпов роста ВВП, то их соотношение к ВВП пропорционально растёт; если ниже, то падает.

Для начала рассмотрим период с 1790 г. по 1970 г., поскольку с 1970 г. данные по соотношению экспорта/импорта к ВВП в мировом масштабе становятся более-менее достоверными. По данным Всемирного банка, в 1970 г. соотношение экспорта к мировому ВВП составило 13,6 %²The world bank data, Export of goods and services (% of GDP) https://data.worldbank.org/indicator/NE.EXP.GNFS.ZS.

По представленным авторами соотношениям темпов роста можно прикинуть, каким должно было быть соотношение экспорта к мировому ВВП в начале периода³Для расчёта понадобилось заполнить временные пробелы: 1914–1922 гг. и 1939–1950 гг. За неимением точных данных, я применил субъективно по -2,6% для периодов мировых войн с 1914 г. по 1918 г. и с 1939 г. по 1945 г. (на уровне спада в период Великой Депрессии по данным авторов исследования), тогда как после них должно было быть послевоенное восстановление после спада — применил по +2,0% для периодов с 1919 г. по 1922 г. и с 1946 г. по 1950 гг. Оценка может быть несколько иной, но вряд ли столь существенно, чтобы значительно повлиять на динамику за весь 150-летний период.. В результате выходим на соотношение экспорта к мировому ВВП в размере 1,1 % в 1821 г. (указанный для первого периода коэффициент 1,034 применим только начиная с этого года, как указано авторами в сноске к таблице). Такая оценка выглядит нереалистично, даже если считать всю европейскую торговлю внутренней. К этому времени процесс колонизации мира европейцами уже подходил к концу, поэтому мировая экономика должна была носить более глобальный характер⁴По альтернативной оценке Fouquin and Hugot (CEPII 2016), в 1827 г. мировой экспорт составлял 7,15% от мирового ВВП, что, впрочем, тоже вселяет сомнения в достоверности, но уже в другую сторону. https://ourworldindata.org/grapher/merchandise-exports-gdp-cepii?country=~OWID_WRL. Таким образом, представленные в таблице данные за 1790-1970 гг. сомнительны и их нужно проверить.

Теперь перейдём к периоду после 1970 г. — с начала 5 технологического уклада. Заявленные авторами соотношения темпов роста мирового экспорта к темпам роста мирового ВВП не соответствуют данным Всемирного банка. По США отклонения незначительные, а по Великобритании данные в таблице Лаборатории отсутствуют: авторы не стали их приводить, сославшись на интерес лишь к лидеру системного цикла накопления, хотя, по теории, все ведущие игроки должны действовать примерно одинаково. Исправим этот пробел, добавив данные по Великобритании и ЕС.

Представленная по данным Всемирного банка⁵The world bank data, Export of goods and services (% of GDP) https://data.worldbank.org/indicator/NE.EXP.GNFS.ZS картина явно идёт вразрез с теорией авторов о влиянии стадий технологических укладов на динамику соотношения экспорта к ВВП: всплеск темпов роста экспорта в период широкого распространения 5 технологического уклада в 1984-2010 гг. не прослеживается. В случае ЕС и Великобритании — даже в сравнении с 2011-2018 гг.

Это только полбеды. Рассмотрение динамики лишь по крайним точкам временного отрезка некорректно: так можно упустить много важного, что происходило в этот период. И даже небольшое изменение в выборе границ может заметно изменить вытекающие из такого анализа показатели. Например, выбор 1981 г. вместо 1983 г. превратил бы 2,3 % среднегодовой динамики соотношения мирового экспорта к мировому ВВП в период становления 5 технологического уклада в 3,1 %, а смещение начала 6 технологического уклада с 2011 г. на 2010 г. привело бы к повышению средней динамики по миру с 0,5 % до 1,4 %. Поэтому всегда нужно учитывать также динамику внутри периода.

Рассмотрев динамику по годам, мы увидим длительные периоды, когда отношение объёмов международной торговли к ВВП не росло, например:

• 1982 – 1991 гг. — рост на 0,1% ежегодно по мировой экономике;
• 1981 – 1993 гг. — ежегодный спад на -0,02% в США, -0,24% в Великобритании и -0,005% в ЕС.

При поверхностном подходе можно было бы окрестить эти периоды «периодами деглобализации». Примечательно, что именно в 1981 г. начался первый президентский срок Рейгана, а в 1993 г. закончился первый и последний срок Дж. Буша старшего. Заявить, что тогда американские империалисты не особо активно наращивали экономические связи с внешним миром, язык не поворачивается. Ведь неспроста это время традиционно считается временем расцвета неолиберализма.

В 1980-е происходили крайне важные процессы подчинения экономик глобального Юга империалистам с Севера⁶Терминология «Север» — «Юг» мне ближе, чем «Центр» — «Периферия», поэтому использовать я буду её, хотя набор стран в них тот же.. Подробно остановиться на этой теме мы не можем, зафиксируем лишь некоторые события и их итоги, которые нас интересуют в контексте показателя динамики соотношения международной торговли к ВВП.

«Шоковая терапия Волкера» — резкое повышение процентной ставки ФРС США — привела к скачку курса доллара США в первой половине 1980-х и запустила цепочку долговых кризисов в странах глобального Юга. Последствием стала галопирующая инфляция, девальвация местных валют, рецессия и резкое падение уровня жизни трудящихся⁷Для ознакомления с темой можно использовать, например, Richard N. Cooper, “Boom, Crisis, and Adjustment. The Macroeconomic Experience of Developing countries, 1970-90. A summary”: http://documents1.worldbank.org/curated/en/424101468172128425/pdf/multi0page.pdf (один из наиболее ярких примеров — долговой кризис в Мексике в 1982 г.). Господство северных империалистов обеспечивалось жёсткими требованиями МВФ проводить неолиберальные реформы как необходимое условие для получения или пролонгации кредитов.

Американские и европейские компании наращивали объём использования дешёвой рабочей силы Юга, которая массово пролетаризировалась: если в 1980 г. доля городского населения в странах, не входящих в ОЭСР, составляла 30,4 %, то к 1993 г. она выросла до 36,7 %⁸The world bank data, Population total https://data.worldbank.org/indicator/SP.POP.TOTL Urban population https://data.worldbank.org/indicator/SP.URB.TOTL. Если вдруг 6,3 п.п. вас не впечатляют, то речь идёт о приросте на 582 млн человек за 12 лет — столько же проживало в городской местности всех стран ОЭСР вместе взятых в 1968 г. Отразилось это и на структуре импорта США: если в 1985 г. доля импорта товаров из Мексики и Азии, за исключением Японии и Южной Кореи, в общем объёме импорта США составляла 21 %, то в 1993 г. она выросла до 29 %⁹Расчёт на основе данных https://www.census.gov/foreign-trade/statistics/historical/index.html. Суммарное отрицательное сальдо внешнеторгового баланса США за 12 лет президентства Рейгана и Дж. Буша старшего составило 1,05 трлн долларов США, т.е. выросло более чем в 10 раз по сравнению с предыдущим 12-летним периодом. И это всё в терминах долларов США, что занижает представление о росте реального потока потребительных стоимостей в США из-за относительной дешевизны товаров из стран глобального Юга. Прибавим сюда укрепление доллара по отношению к большинству мировых валют и резкое снижение цен сырьевых товаров, в частности нефти, которые также приводят к недооценке реальных объёмов международной торговли в этот период.

С другой стороны, более масштабное использование дешёвой рабочей силы глобального Юга позволило преодолеть кризис «стагфляции» в США и положительно отразилось на знаменателе рассматриваемого соотношения международной торговли к ВВП. Процесс перераспределения стоимости в пользу стран Севера рассмотрим позже, когда будем разбирать теоретическую часть исследования. Пока же ограничимся демонстрацией происходивших тогда процессов глобализации рекордными уровнями соотношения доходов, получаемых американскими компаниями из-за рубежа (в виде нераспределённой прибыли, процентов и дивидендов), к прибыли, генерируемой внутри США, зафиксированными Жераром Дюменилом и Домиником Леви¹⁰Gérard Duménil and Dominique Lévy. “Neo-Liberal Dynamics: A New Phase?” https://www.researchgate.net/publication/237810455_Neo-Liberal_Dynamics_A_New_Phase.

Таким образом, целый ряд факторов оказывал и до сих пор оказывает существенное влияние на рассматриваемое соотношение объёмов экспорта и импорта к ВВП. Поэтому он плохо подходит для анализа реальных процессов глобализации или деглобализации. Один только фактор колебания нефтяных котировок вносит колоссальные искажения, как это и было в 1970-1980-х. Нефтяной кризис и первый в истории картельный сговор ОПЕК взвинтил цены на нефть с 3 долларов за баррель в 1970 г. до 32 долларов за баррель в 1980 г., которые затем снизились до 13-20 долларов за баррель в конце 1980-х — начале 1990-х¹¹U.S. Crude Oil First Purchase Price. https://www.eia.gov/dnav/pet/hist/LeafHandler.ashx?n=PET&s=F000000__3&f=A. В результате сопоставление темпов изменения соотношения импорта к ВВП США с учётом и без учёта импорта топлива даёт резко отличные друг от друга результаты¹²Расчёт на основе The world bank data, Import of goods and services (current US$) — USA, Merchandise imports (current US$) — USA, Fuel imports (% of merchandise imports) — USA. https://data.worldbank.org/.

Подводя итоги, связь циклов глобализации и технологических укладов нельзя считать эмпирически подтверждённой на основе показателя динамики соотношения объёмов экспорта/импорта к ВВП, поскольку:

• использованные авторами исследования данные нуждаются в проверке;
• этот показатель не является достаточным для качественного анализа реальных экономических процессов по взаимной интеграции экономик разных стран или в обратном направлении (как минимум он не учитывает изменение структуры международного обмена в разрезе видов товаров и торговых партнёров, изменение цен значимых видов товаров, динамику международных потоков капитала).

Эта критика вполне могла бы донестись и со стороны либерального экономического лагеря, она не выходит за рамки буржуазного мейнстрима и стандартных для него метрик.

С марксистских позиций изъян рассматриваемого эмпирического исследования не менее значительный. Связан он с феноменом, который британский марксист Джон Смит назвал «иллюзией ВВП».

«Иллюзия ВВП» — это ошибка восприятия, вызванная изъянами в сборе и толковании стандартных экономических данных. Её главный признак — систематическая недооценка вклада низкооплачиваемых рабочих глобального Юга в общемировое богатство и соответствующая переоценка внутреннего валового продукта США и других империалистических стран. Эти изъяны и искажённое восприятие возникают из-за неоклассических представлений о цене, стоимости и добавленной стоимости (v. added), которые влияют на сбор и осмысление статистики по ВВП, торговле и производительности. В итоге якобы объективные и независимые сырые данные о ВВП, производительности и торговле таковыми совсем не являются, а общепринятое истолкование таких данных скрывает, по крайней мере, столько же информации об источниках стоимости и прибыли в глобальной экономике, сколько показывает»¹³John Smith. «The GDP Illusion». https://monthlyreview.org/2012/07/01/the-gdp-illusion/ Перевод Тины Беляковой: https://lenincrew.com/the-illusion-of-gdp/.

Эту проблему рассмотрим отдельно, когда будем разбирать теоретическую часть исследования. Здесь же зафиксируем следующее.

Ключевыми метриками для ответа на вопрос о глобализационных или деглобализационных тенденциях в мировой экономике с марксистской точки зрения должны быть динамика международных потоков стоимости (не в буржуазных терминах добавленной стоимости, а в терминах овеществлённого в товарах общественно необходимого труда) и динамика международных потоков потребительных стоимостей (в натуральных объёмах).

Из-за ограниченности доступной статистики провести такой анализ будет очень сложно, и он не будет лишён изрядной доли субъективных оценок, экстраполяций и усреднений. Тем не менее попытки выйти за пределы буржуазной статистики уже предпринимались, например Заком Коупом в книге «Разделённый мир, разделённый класс»¹⁴Zak Cope. «Divided world, divided class». Перевод гордона Тросмана, Егора радайкина, Юрия Дергунова, Олега Воронова, Андрея Полянского, Мирона Третьякова: https://lenincrew.com/divided-world-1/, https://lenincrew.com/divided-world-2/, https://lenincrew.com/divided-world-3/, https://lenincrew.com/divided-world-4/ при оценке масштабов изъятия стоимости, создаваемой на Юге, в пользу империалистов Севера. И другого способа раскрыть реальную динамику взаимоотношений между капиталом и трудом в мировых масштабах нет.

Теория

Обоснование связи циклов глобализации и технологических укладов

Гипотеза о связи циклов глобализации и технологических укладов хромает и в части теоретического обоснования.

«На этапе внедрения революционной технологии (начало технологического уклада) новые рынки (основанные на использовании данной технологии в производстве) еще не сформированы, и основной целью производителя становится закрепление позиций в новых нишах. Частный производитель может временно отказаться от существенной части прибыли ради завоевания доли рынка и получения стратегического преимущества перед конкурентами, обеспечивая тем самым более устойчивое положение в долгосрочной перспективе. На уровне межгосударственных отношений процесс аналогичен: нельзя позволить другим странам занять передовые позиции в новых высокотехнологичных отраслях, так как это может подорвать потенциал отечественных производителей. В связи с этим эффективным инструментом экономической борьбы становятся ограничивающие свободную торговлю меры, которые вводятся ради сохранения тепличных условий национальному капиталу.

Когда же производство, основанное на новых технологиях, окрепло и успешно встроилось во внутренний рынок, наступает время внешней экспансии. Изначально более развитые в технологическом плане страны, создав благоприятные условия для отечественных производств, естественным образом становятся лидерами в отраслях, основанных на использовании элементов передового технологического уклада. Статус технологического лидера позволяет наращивать экспорт, выигрывая в международной конкурентной борьбе. Следовательно, у лидеров возникает заинтересованность в максимальном открытии рынков»¹⁵«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 109..

Авторы верно ухватывают лицемерие империалистов: они действительно никогда не гнушались протекционистскими мерами для защиты собственных рынков и развивающихся отраслей, когда это было им выгодно, а после накопления сил переходили к свободной торговле и навязывали другим эти правила игры в качестве единственного пути к процветанию. Однако в теоретическом обосновании есть и слабые места.

Эксплуатация колоний и неоколоний была и остаётся для стран Севера важнейшим способом финансировать внутреннее развитие, в том числе освоение передовых технологий. Ничто не мешало и не мешает империалистам одной рукой наращивать присутствие на Юге, выкачивая оттуда необходимые им ресурсы и дешёвые товары широкого потребления, в то же время накладывая ограничения на обмен с конкурентами, чтобы защитить отдельные отрасли. Например, в XIX веке только азиатские и вест-индийские тропические колонии приносили Великобритании значимую прибавку к ВВП (в районе 5,3-6,1 % ежегодно в 1801–1821 гг.¹⁶Utsa Patnaik, Prabhat Patnaik. «The drain of wealth». https://monthlyreview.org/2021/02/01/the-drain-of-wealth/), в том числе в виде необходимых для проведения индустриализации ресурсов. В то же время колонии были и важным рынком сбыта для их промышленных товаров, особенно учитывая торговые ограничения со стороны других европейских держав, которые хотели сдержать стремительный ход англичан по пути к мировому господству.

По этой причине Великобритания не сошла с фритредерских позиций на рубеже XIX–XX веков.

«В ответ на протекционистские меры нового крупного игрока, Германии, в конце XIX в. Великобритания также начала отходить от принципов свободной торговли, отменив ряд торговых соглашений с этой страной. В 1881 г. была создана Лига справедливой торговли. Под справедливостью ее основатели предполагали беспрепятственное перемещение товаров внутри империи, но с введением ограничений по отношению к товарам других стран»¹⁷«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 106..

Здесь авторы забыли упомянуть, что Лигу справедливой торговли не поддерживало большинство английского правящего класса. Позицию либерального крыла британского истеблишмента выразил Джон Брайт: «…лучшая защита, которую мы можем иметь против вреда зарубежных тарифов, — это не иметь собственных тарифов»¹⁸Neil Alexander Swainson. «The tariff reform movement in Great Britain, 1895-1914». https://open.library.ubc.ca/cIRcle/collections/ubctheses/831/items/1.0058366 Перевод автора.. Поддержка со стороны консерваторов была умеренной и недолговременной: поначалу разделявший идеи Лиги Рэндольф Черчилль открыто открестился от них в 1887 г. В результате своего недолгого существования Лига не добилась никаких значимых результатов в попытках сменить курс Великобритании с фритредерских позиций¹⁹Там же..

Кроме того, Лаборатория почему-то не отметила следующий виток обострения дебатов в английском парламенте по вопросу ужесточения тарифной политики. Начался он в 1903 г., когда появилась Лига тарифной реформы. В этот раз, несмотря на переход 3 технологического уклада в стадию широкого распространения, позиции сторонников протекционизма, наиболее видным представителем которых был Джозеф Чемберлен, оказались более весомыми. Тем не менее значимого сдвига Великобритании с позиций фритредерства так и не произошло до начала Первой мировой войны²⁰Там же..

Этот пример демонстрирует ещё одно слабое место в теоретическом обосновании: гонка за технологическое превосходство является лишь одним из аспектов соперничества на международной арене. При этом гонка не утихает и на стадиях широкого распространения технологических укладов. Большинство же принимаемых в мире регуляторных мер сложно увязать с созданием тепличных условий для зарождающихся передовых технологий. Всё это наблюдается и в рамках нынешнего противостояния США и Китая, которое разберём отдельно позже.

В итоге совсем не очевидно, что именно в период становления нового технологического уклада должно наблюдаться замедление темпов развития международной торговли.

Пример становления 5 технологического уклада — единственного, по которому есть достоверная статистика, — не подтверждает заявленную авторами зависимость. Они и сами это отметили, однако обосновали это его «уникальной спецификой».

«Содержанием уклада являются информационно-коммуникационные технологии, производство и потребление которых пронизано сетевыми эффектами. Поэтому чем шире распространены ИКТ-продуты (совместимые друг с другом), тем больше возникает пользы от единицы продукта для его потребителя.

Следовательно, в отличие от отраслей, где сетевые эффекты играют куда меньшую роль, политика протекционизма должна быть направлена не на огораживание от остального мира, а, наоборот, на максимально активное распространение продукта в других странах уже на первых этапах внедрения технологий. В подобной конкурентной борьбе выигрывает не тот, кто будет развивать отрасль главным образом внутри национальной экономики, а тот, кто первый осуществит экспансию на мировой рынок, в том числе и локализуя производства в других странах»²¹«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 111..

Обоснование выбивающегося из общей тенденции случая ещё более натянутое, чем обоснование самой тенденции. Стремительный рост международной торговли в этот период пришёлся на 1970-е, причём даже скорее на первую их половину: в 1970 г. соотношение мирового экспорта к мировому ВВП составляло 13,6 %, в 1975 г. — 16,6 %, в 1980 г. — 18,9 %, в 1984 г. — 19,2%²²The world bank data. Exports of goods and services (% of GDP). https://data.worldbank.org/indicator/NE.EXP.GNFS.ZS. В это время компьютеры ещё оставались крайне дорогим удовольствием и поэтому были мало распространены даже в самих США (в Белом Доме первый компьютер появился в 1978 г.), а управлять масштабными торговыми потоками из колоний американские и европейские компании умели задолго до их появления, хотя они, конечно, действительно облегчили задачу. Стремительный рост торговых потоков в 1970-е объясняется скорее ростом цены нефти и развитием транспорта, в частности контейнерных перевозок, чем массовым распространением ИКТ. Характерно, что рост международной торговли происходил в первую очередь за счёт Ближнего Востока, чья доля в мировом экспорте выросла с 4% в 1970 г. до 10% в 1980 г. За эти десять лет также выросла доля Азии, Африки и СССР  в международной торговле, тогда как доля Северной Америки и Европы сократилась²³Arne Melchior. “World Trade 1970-2010: Globalisation, Regionalisation and Reallocation”. https://www.files.ethz.ch/isn/152516/WP–805-Melchior.pdf.

Норма прибыли и смена технологических укладов

Натянутым и не до конца последовательным является также обоснование авторами смены технологических укладов через динамику нормы прибыли.

«Ключевым положением данной теории является связь между фазой технологического уклада и динамикой нормы прибыли, которая оказывает влияние на инвестиционные решения владельцев капитала. Именно падающая рентабельность заставляет инвесторов сначала менять сферу приложения капитала, переводя его в ликвидную форму, а затем, когда источник накопления в финансовом секторе исчезает, активизировать процесс капиталовложений в НИОКР. Это обстоятельно позволяет пробиться и быть реализованными в промышленности тем новым технологиям, которые не удостоились бы внимания в фазе зрелости ТУ»²⁴«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 129..

Для подтверждения этой гипотезы авторы проанализировали динамику нормы прибыли в США с 1930 г. по настоящее время, которую продемонстрировали на рисунке 2.4.

В этих расчётах производительными считаются все работники всех отраслей экономики США, за исключением финансового сектора, государственного управления и услуг социальной сферы. То есть в их ряды попадают маркетологи, агенты по продажам, юристы, кассиры и представители иных профессий, не создающие стоимости, а занимающиеся её перераспределением (те из них, кто работает в компаниях из «производственных» отраслей). Кроме того, компенсация топ-менеджеров учитывается в полном размере, хотя она на порядок превышает стоимость их рабочей силы. Эти факторы должны занижать динамику и абсолютный размер рассчитанной авторами нормы прибыли, особенно после 1970 г., когда благодаря аутсорсингу производств начала стремительно расти доля представителей непроизводственных и зачастую бессмысленных с точки зрения общественной пользы профессий («bullshit jobs» Дэвида Грэбера) и усугубилось неравенство в зарплатах. Это не в упрёк авторам исследования, которые были заложниками имеющейся статистики, а для разъяснения масштабов перераспределения стоимости с Юга на Север. В остальном представленные Лабораторией расчёты будем считать верными.

«Даже простая графическая иллюстрация динамики нормы прибыли показывает статистическую связь между этапом ТУ и трендом нормы прибыли: она имеет тенденцию к падению или стагнации на фазе начала технологического уклада и устремляется вверх в условиях широкого распространения ТУ»²⁵«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 135..

Как и в предыдущей цитате, здесь говорится о связи между этапом технологического уклада и динамикой нормы прибыли, хотя далее авторы строят логистическую регрессию, в которую в качестве одного из параметров входит уже сама норма прибыли, а не её динамика.

«Влияние нормы прибыли на переменную — положительное. Чем выше норма прибыли, тем выше вероятность того, что экономика находится на стадии широкого распространения технологического уклада. Таким образом, побудителем технологической революции является не имманентное стремление частного собственника к инновациям, а падение нормы прибыли. Причем по-настоящему сильным мотивом становится только значительное снижение отдачи от капитала, которое возникает лишь на последней стадии упадка ТУ, когда оказывается исчерпан источник максимизации прибыли через финансовые спекуляции»²⁶«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 137..

Второй подход представляется более логичным: даже если норма прибыли не увеличивается, но находится на относительно высоком уровне, то зачем частным собственникам излишне напрягаться и что-то менять? Сохранение высокой нормы прибыли — уже успех, она и не может бесконечно расти.

На графике же видно, что норма прибыли в США в 2000-2010-х находилась на максимальных уровнях за последние 90 лет без тенденции к снижению. Это идёт вразрез с теорией авторов, ведь именно проблемы с нормой прибыли должны были подстегнуть развитие нового технологического уклада, начальный этап которого пришёлся на 2011 г. Но в исследовании почему-то эта проблема не затронута.

А ведь сохраняющаяся высокая норма прибыли должна была намекнуть, что пока рано говорить о значимой деглобализации (оставляя за скобками пандемию), ведь в её основе лежат взаимоотношения между трудом и капиталом. Между относительно дешёвым и массовым трудом и капиталом.

Иллюзия ВВП и перенос стоимости на Север

Разберём, наконец, более подробно механизм перераспределения стоимости, создаваемой дешёвой рабочей силой глобального Юга, в пользу империалистов Севера, который скрывает статистика по ВВП.

«ВВП искажает вклад стран мирового капиталистического центра и периферии в общемировое производство, поскольку при его расчёте используется лишь конечная цена продукта, по которой товар был реализован тем или иным экономическим агентом. Допустим, бангладешская швейная фабрика тратит 40 евроцентов на покупку хлопка у американской компании. H&M покупает произведённую из него футболку за 1,35 евро и продаёт конечному потребителю где-нибудь в Европе за 4,95 евро. Вклад Бангладеш в рост мирового ВВП в этом случае ограничен 0,95 евро, в то время как страны центра якобы произвели продукта на 4,00 евро. То есть в зачёт последним идёт не произведённая, а скорее присвоенная стоимость. Хотя эффективные менеджеры H&M и будут рассказывать, что именно они произвели основную стоимость футболки, прорекламировав и определив, на какую именно вешалку необходимо её повесить в магазине»²⁷В.Ткаченко. «Научно-технический прогресс и общественно-экономическая формация». https://lenincrew.com/scientific-and-technical-progress/#return-note-6355-10..

Цифры в примере взяты из реальной жизни, опубликовал их Тони Норфилд в работе «Что на самом деле значит ”китайская цена”»²⁸Tony Norfield, «What the ‘China Price’ Really Means». June 4, 2011. https://economicsofimperialism.blogspot.com/2011/06/what-china-price-really-means.html в 2011 г. Те же самые фундаментальные отношения прослеживаются во всех потребительских товарах, производимых дешёвой рабочей силой глобального Юга, но потребляемых на Севере²⁹Джон Смит в статье «Иллюзия ВВП» разбирает также примеры айпода и чашки кофе. John Smith. «The GDP Illusion». https://monthlyreview.org/2012/07/01/the-gdp-illusion/ Перевод Тины Беляковой: https://lenincrew.com/the-illusion-of-gdp/.

«Бангладешский завод производит 125 тыс. футболок в день, из которых половину покупает H&M, а остальное — другие западные ритейлеры. Рабочие фабрики, 80% из которых женщины, получают лишь € 1,36 за смену длиной в 10−12 часов. Станок, за которым они работают, производит 250 футболок в час или 18 футболок за каждый евроцент зарплаты. Эта фабрика — всего лишь одна из 4,5 тыс. швейных фабрик в Бангладеш, на которых работают 3,5 млн человек. Согласно Норфилду, их низкая зарплата частично объясняет, «почему богатые страны могут позволить себе множество продавцов, водителей, менеджеров и администраторов, бухгалтеров, рекламщиков, широкий спектр социальных выплат и многое другое. Уровень заработной платы в Бангладеш особенно низок, но даже в разы более высокие зарплаты в других бедных странах указывают в том же направлении: угнетение трудящихся в более бедных странах — прямая экономическая выгода для огромного количества людей в странах более богатых»³⁰John Smith. «The GDP Illusion». https://monthlyreview.org/2012/07/01/the-gdp-illusion/ Перевод на русский Тины Беляковой: https://lenincrew.com/the-illusion-of-gdp/.

При этом у футболки относительно низкая наценка на себестоимость производства товара — всего в 2,5 раза (с учётом стоимости хлопка и транспортировки), тогда как в мире текстильного и обувного ритейла наблюдаются наценки и в 10-20 раз³¹John Smith. «Imperialism in the twenty-first century. Globalization, Super-Exploitation, and Capitalism’s Final Crisis»..

«… согласно данным о торговых и финансовых потоках, ни один цент прибыли американских, европейских или японских компаний или налоговых сборов правительств этих стран не был получен за счёт изнурительного труда создавших эти товары рабочих. Вместо этого огромные наценки на производственные расходы представляются в качестве “добавленной стоимости”, созданной в Великобритании и других странах, где эти товары потребляются, что приводит к извращённому результату: каждая единица одежды увеличивает ВВП страны, где она была потреблена, куда больше, чем страны, где она была произведена. Только экономист может подумать, что здесь всё правильно!»³²Там же. Перевод автора.

Более 80 % создаваемой в Бангладеш одежды потребляется в империалистических странах Севера³³Там же.. В 2013 г. одни только тарифы, наложенные правительством США на импорт одежды из Бангладеш, оказались больше всей зарплаты, которую получили создавшие эти товары рабочие³⁴Там же.. Собранные правительством США средства потом идут на финансирование системы здравоохранения, социального обеспечения или даже на ведение зарубежных войн.

Масштабы присвоения стоимости империалистами Севера может помочь оценить динамика индустриальной рабочей силы в неолиберальную эпоху.

«В 1950 г. «индустриальная рабочая сила» в «менее развитых регионах» мира насчитывала около 80 млн человек и составляла 34% мировой индустриальной рабочей силы. Сюда включены люди, занятые в добывающей и обрабатывающей промышленности, а также в отраслях строительства, снабжения газом и водой. К 2010 г. их число увеличилось до 541 млн человек, а доля в мире — до 79%»³⁵В.Ткаченко. «Научно-технический прогресс и общественно-экономическая формация». https://lenincrew.com/scientific-and-technical-progress/#return-note-6355-10.

После 2010 г. их доля продолжила расти — до 81 % в 2019 г., общая численность составила 605 млн человек³⁶Расчёты на основе данных Всемирной организации труда. ILO. Employment by sex and economic activity — ILO modelled estimates, Nov. 2020 (thousands). https://ilostat.ilo.org/topics/employment/. Это в очередной раз даёт повод усомниться в деглобализационных тенденциях в мировой экономике в 2010-х.

В денежном выражении оценить масштаб присвоения стоимости империалистами Севера попытался Зак Коуп. По его расчётам, в 2009 г. из-за неравенства в зарплатах странами ОЭСР было присвоено 6,5 трлн долларов США стоимости, созданной не их рабочими³⁷Zak Cope. «Divided world, divided class». Глава 2. Перевод Гордона Тросмана, Егора радайкина, Юрия Дергунова: https://lenincrew.com/divided-world-2/. Речь идёт об 11% мирового ВВП или 37% совокупного ВВП стран, не входящих в ОЭСР³⁸The world bank data, GDP (current US$) https://data.worldbank.org/indicator/NY.GDP.MKTP.CD. В результате «на каждого занятого рабочего ОЭСР 1,5 производителя из стран, не входящих в ОЭСР, работают невидимо и бесплатно»³⁹Zak Cope. «Divided world, divided class». Глава 2. Перевод Гордона Тросмана, Егора радайкина, Юрия Дергунова: https://lenincrew.com/divided-world-2/.

«Но сверхнизкие зарплаты — не единственное, что привлекает жаждущие прибыли западные компании. Их влечёт также гибкость рабочей силы и способность рабочих к интенсивной работе. Это ярко иллюстрируют Чарльз Дахиг и Кит Брэдшер в часто цитируемом исследовании New York Times: «Один бывший руководитель рассказал, как [Apple] заставила китайскую фабрику изменить процесс производства iPhone всего за несколько недель до старта продаж. В последний момент Apple изменила дизайн экрана, из-за чего пришлось пересобрать производственную линию. Новые экраны стали поступать на завод около полуночи. По словам менеджера, бригадир тут же разбудил 8000 рабочих в заводских общежитиях. Каждому рабочему выдали галету и чашку чая и направили на рабочее место. Через полчаса началась двенадцатичасовая смена, и рабочие принялись вставлять экраны в скошенные рамки. Через 96 часов этот завод выпускал 10 000 iPhone в день»⁴⁰John Smith. «The GDP Illusion». https://monthlyreview.org/2012/07/01/the-gdp-illusion/ Перевод Тины Беляковой: https://lenincrew.com/the-illusion-of-gdp/.

Дальше всех пошёл Дональд Клелланд, который попробовал оценить размер невидимой, «тёмной стоимости» айпода не только с учётом разницы в зарплатах наёмных рабочих, но и с учётом влияния неформального сектора и неоплачиваемого труда домохозяйств на воспроизводство рабочей силы, а также загрязнения окружающей среды. По его оценке, суммарная «тёмная стоимость» айпода в 2010-2011 гг. была выше его рыночной цены в 2 раза, а операционной прибыли Apple — в 10 раз⁴¹Donald A.Clelland. «The Core of the Apple: Dark Value and Degrees of Monopoly in Global Commodity Chains». http://jwsr.pitt.edu/ojs/index.php/jwsr/article/download/564/656 .

Не во всём названные оценки могут быть признаны бесспорными. Тем не менее механизм перераспределения стоимости с Юга на Север через устойчивую разницу в зарплатах (порой на порядок) и сверхэксплуатацию их авторами отмечен верно, а значимость этого фактора для современного империализма подтверждается демографической статистикой и статистикой по международной торговле. Хотя последняя даже занижает представление о реальной динамике потоков стоимости с Юга на Север из-за «иллюзии ВВП».

Деглобализация: взгляд с Севера

Важный вывод, к которому пришли Джон Смит, Зак Коуп и Дональд Клелланд, — бенефициарами неэквивалентного обмена между Севером и Югом являются не только владельцы компаний и топ-менеджеры, но и пролетариат метрополий (так называемая «рабочая аристократия»), хоть выгода первых намного больше.

В главе 3.2 «Противоречия неолиберальной глобализации 1982-2010-х» товарищи из Лаборатории Комолова демонстрируют качественный анализ негативных сторон неолиберального курса развития капитализма с точки зрения жителей Севера: усилились монополии, усугубилось неравенство, капитализм стал всё больше сдерживать научно-технический прогресс⁴²Об этих тенденциях в экономике США можно также почитать: В.Ткаченко, «Научно-технический прогресс и общественно-экономическая формация», https://lenincrew.com/scientific-and-technical-progress/. С другой стороны, этот курс позволил преодолеть кризис «стагфляции» 1970-х, сдерживать безработицу (даже после всплеска из-за кризиса 2008-2009 гг. безработица вернулась на уровень 4-6 % к середине 2010-х, т.е. на уровень 1990-2000-х).

«Кризис «стагфляции» и деиндустриализация вывели рынок рабочей силы западных стран из равновесия, что заставило экономику искать ответ на эти вызовы. Выход был найден в формировании таких рабочих мест, цель которых заключается в первую очередь в обеспечении занятости населения, а уже затем — в решении производственных задач»⁴³«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 167..

Стремление империалистов решать проблему безработицы в метрополиях за счёт плодов глобализации подмечена верно, но в остальном тема выгоды жителей Севера от глобализации не раскрыта. А она важна для понимания последствий дезинтеграции мировой экономики для империалистических стран Севера.

Сверхэксплуатация дешёвой рабочей силы на Юге повысила норму прибыли северных компаний, благодаря чему стало возможным не только обеспечить «бессмысленной работой» («bullshit jobs») миллионы непроизводительных работников на Севере, но и в целом сохранить благосостояние большинства трудящихся на высоком по мировым меркам уровне. В первую очередь это обеспечивается за счёт снижения цен потребительских товаров, производимых дешёвой рабочей силой Китая, Индии и других стран Юга, которыми забиты полки американских и европейских магазинов: в 2010-2019 гг. только из Китая США импортировали товаров на 400-500 млрд долларов ежегодно, т.е. по 1,3-1,6 тыс. долларов на каждого американца.

В результате зарплата среднестатистического американского рабочего позволяет ему ежемесячно потреблять товары, общая стоимость которых больше той стоимости, которую он создаёт своим трудом⁴⁴«И наконец, следует отметить, что средняя годовая заработная плата мужчин стран, не являющихся членами ОЭСР, в 2007 г. составляла $ 3036 долл. По нашим оценкам, в производстве товаров для рынка ОЭСР участвуют около 350 млн работников этих стран. Если весь объем прибыли ОЭСР, составляющий около $ 7 трлн долл. в 2009 г., был бы перераспределен только среди этих работников, их средняя годовая заработная плата составила бы около $ 20 000 долл., что по-прежнему составило бы лишь 70% от среднегодовой заработной платы рабочих ОЭСР ($ 28 536 долл.), демонстрируя тем самым, что не только монополистические капиталисты пользуются плодами сверхэксплуатации. Поскольку этот расчет исключает работников непроизводительного сектора в странах, не являющихся членами ОЭСР, и работников, производящих там продукцию исключительно для внутреннего рынка, он, конечно, очень снисходителен к точке зрения евро-марксистов». Zak Cope. «Divided world, divided class». Глава 2. Перевод Гордона Тросмана, Егора Радайкина, Юрия Дергунова: https://lenincrew.com/divided-world-2/.

Данный тезис не должен вызывать удивление, если вспомнить о сосредоточении 81 % мирового промышленного пролетариата в странах Юга⁴⁵Расчёты на основе данных Всемирной организации труда. ILO. Employment by sex and economic activity — ILO modelled estimates, Nov. 2020 (thousands). https://ilostat.ilo.org/topics/employment/, которые получают за свою работу в разы меньше северных товарищей (по расчётам Зака Коупа, в 2009 г. в ОЭСР зарплаты были в среднем в 11 раз выше, чем в других странах⁴⁶Zak Cope. «Divided world, divided class». Глава 2. Перевод Гордона Тросмана, Егора радайкина, Юрия Дергунова: https://lenincrew.com/divided-world-2/).

Сворачивание масштабов выкачивания стоимости из стран Юга приведёт не только к падению нормы прибыли американских компаний, но и к ухудшению благосостояния рядовых американцев. Более того, на последних, скорее всего, ляжет основная нагрузка, так как капиталисты всегда стремятся решать свои проблемы за счёт трудящихся. В итоге вырастет социальная напряжённость, которая и так в последнее время набирает обороты. Нет сомнений, что в Америке прекрасно помнят слова Сесила Родса: «Империя… это есть вопрос желудка. Если вы не хотите гражданской войны, вы должны стать империалистами»⁴⁷Сесил Родс. 1895 г..

Производительность труда

Завершает исследование рассмотрение перспектив Китая в борьбе за технологическое лидерство и гегемонию в мировой экономике. Авторы приходят к выводу, что Китай отстаёт в этой гонке.

«Несмотря на большие амбиции китайского капитала на мировое господство, внутренние противоречия социально-экономического устройства создают множество препятствий на пути КНР в центр мир-системы. Учитывая отставание от США и ЕС в освоении технологий шестого ТУ, Китай не сможет выдержать растущего сопротивления со стороны западного капитала. Поскольку преимущества китайской экономики проявляют себя только в условиях высокого внешнего спроса, а также постоянного притока инвестиций, посткризисный период деглобализации, затянувшийся уже более чем на десятилетие, в среднесрочной перспективе может свести на нет потенциал промышленности КНР»⁴⁸«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 241..

В качестве одного из главных аргументов в защиту тезиса об отставании Китая в этой гонке авторы исследования приводят данные о производительности труда.

Во-первых, это расчёты по всей экономике в целом, а не только по промышленному производству, что делает сравнение не совсем корректным даже с позиций буржуазного экономического мейнстрима.

Но это не главное. С точки зрения марксистской политэкономии производительность труда может выражаться только в терминах потребительных стоимостей. Подробно эту проблему разобрал Джон Смит в статье «Эксплуатация и сверхэксплуатация в теории империализма».

«Производительность, а именно производительность живого труда, определяется вульгарной экономикой как добавленная стоимость на одного работника. Марксистская концепция производительности кардинально противоположна этому. Для начала полезно было бы поразмышлять над тем фактом, что в терминах потребительных стоимостей рабочие сегодня намного более производительны, чем, скажем, 100 лет назад. Но с точки зрения меновой стоимости невозможно провести какое-либо сравнение между сегодняшним днём и 100-летней давностью, так как в действительности продукты, создаваемые живым трудом сегодня, можно сравнить только с другими продуктами, создаваемыми живым трудом сегодня»⁴⁹John Smith. «Exploitation and super-exploitation in the theory of imperialism». Перевод В.Ткаченко: https://spichka.media/john-smith-exploitation-and-super-exploitation/.

«Если взять рабочую силу, работающую со средней интенсивностью и получающую одинаковую зарплату, не затрагивая при этом тему квалифицированного или сложного труда, то новая стоимость, создаваемая данным количеством рабочей силы, совершенно не зависит от органического строения капитала, которую она приводит в движение. Это означает, предполагая снова одинаковую среднюю интенсивность труда и одинаковую зарплату у обоих трудящихся, что работник забегаловки на автостоянке у сталелитейного завода производит ту же стоимость за тот же промежуток времени, что и сталевар внутри этого завода»⁵⁰Там же..

Буржуазная концепция производительности в терминах добавленной стоимости зачастую служит для оправдания низких зарплат в странах Юга. Дескать, раз бангладешская женщина за 12-часовую смену на текстильной фабрике приносит так мало добавленной стоимости своей компании, то за что ей платить на уровне американцев, европейцев или японцев? На деле же подмена стоимости товара ценой его продажи меняет местами причину и следствие. Благодаря низким зарплатам в Бангладеш H&M может платить за пошив футболки лишь пятую часть от той цены, по которой она будет продана в Европе. В результате представление о производительности рабочих Юга оказывается сильно заниженным, а немецкие маркетологи и администраторы, наоборот, предстают в образе крайне производительных работников.

Зарплатам в Бангладеш падать особо некуда, но представим, что по каким-то причинам это произошло, вызвав соответствующее падение цен производимых там товаров. В результате статистика по добавленной стоимости нам покажет падение производительности труда бангладешских рабочих, хотя на деле они, скорее всего, стали работать ещё интенсивнее, чем раньше, так как выживать им и их семьям как-то надо.

Товарищей из Лаборатории сложно заподозрить в желании участвовать в подобном оправдании низких зарплат рабочих Юга. Но такие некорректные сравнения производительности труда волей-неволей льют воду на мельницу тех, кто отрицает империалистический характер отношений между Югом и Севером. Если и прибегать к буржуазной концепции производительности труда, то только с соответствующими комментариями.

В остальном же я не готов вдаваться в рассуждения о перспективах Китая в гонке за технологическое лидерство, не будучи специалистом в этой теме. Аргументов, приведённых в исследовании, недостаточно, чтобы ответить на этот вопрос.

«Деглобализация» 2010-х

Разберём, наконец, самое интересное — современные тенденции в мировой экономике, в том числе экономическое противостояние США и Китая. К сожалению, Лаборатория уделила этому вопросу не так много внимания, как хотелось бы.

«В рамках настоящего исследования будет предпринята попытка широкого взгляда на проблему глобализации с обращением к предыдущему историческому развитию индустриального капитализма. Все это позволит подвергнуть пристальному изучению проблему деглобализации современной мировой экономики, дать ей теоретическое объяснение, отыскать причинно-следственные связи, приведшие к дезинтеграции мировой экономики, углубить понимание особенностей устройства современного капитализма, а также определить в нем роль и место отдельных стран и регионов. В частности, будет проведено исследование цикличности глобализации и ее объективных предпосылок. Объектом выступит как специфика конкурентных отношений ведущих стран между собой, так и взаимодействие центра и периферии современного мирового капитализма»⁵¹«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 6..

Эти строчки из введения к докладу наводят на мысль о том, что авторы заранее поставили диагноз мировой экономике — «деглобализация», «дезинтеграция», — а цель работы видели в основном в подтверждении этого диагноза посредством «обращения к предыдущему историческому развитию индустриального капитализма». Об этом же говорит и название темы в опросе, по итогам которого авторы решили остановиться именно на этом исследовании: «Банкротство глобализма. Кто украл мечту о мире без границ?»⁵²Опрос проводился в январе-феврале 2020 г. в паблике ВК «Научная лаборатория современной политэкономии» и на сайте http://politec.info/.

Под глобализацией авторы понимают следующее.

«В данном исследовании под термином «глобализация» будет рассматриваться процесс углубления международного разделения труда, выражающийся в интенсификации торговых и финансовых потоков между национальными экономиками на этапе индустриального капитализма. Причем такое углубление ведет к формированию мировой экономики как новой целостной системы. С точки зрения авторов, это отделяет глобализацию от интернационализации хозяйственных связей. При последней усиление международных экономических отношений еще не означает появления нового качества мировой экономики как отдельной системы, а касается внешнеторговых аспектов отдельных стран как самостоятельных единиц»⁵³«Научная лаборатория современной политэкономии». Научный доклад «Деглобализация: кризис неолиберализма и движение к новому миропорядку». С. 7..

Соответственно, «деглобализация» — это либо стагнация процесса углубления международного разделения труда, либо вовсе движение в обратном направлении. Учитывая, что по отношению к современной мировой экономике авторы применяют выражение «дезинтеграция», то в этом случае они скорее говорят о втором, более сильном варианте деглобализации.

Основные аргументы в защиту тезиса о начавшемся после кризиса 2008-2009 гг. этапа деглобализации, упомянутые в исследовании:

1. снижение среднегодовых темпов роста объёмов международной торговли в процентах к ВВП (основное эмпирическое исследование);
2. снижение соотношения прямых иностранных инвестиций (ПИИ) к мировому ВВП после всплесков в 2000 г. и 2007 г. (рис. 3.2 в докладе);
3. снижение соотношения суммарных глобальных потоков товаров, услуг и капитала к мировому ВВП после 2007 г. (рис. 3.3 в докладе);
4. увеличение доли чистого национального производства в мировом ВВП на 2 п.п. к 2017 г. относительно уровня 2007 г.;
5. стагнация объёмов международного кредита после 2007 г.;
6. рост количества принятых государствами протекционистских мер, регулирующих внешнюю торговлю, иностранные инвестиции и миграцию;
7. кризис региональной интеграции на примере ЕС и ЕАЭС.

Последние три аргумента имеют частный и косвенный характер, а аргументы 1-4 имеют существенные недостатки даже с точки зрения буржуазного экономического мейнстрима: как мы видели в I части разбора, масса факторов искажает динамику таких показателей, например колебания цены нефти. При этом международная торговля и международные потоки капитала хоть и перестали расти по отношению к ВВП, но всё же они находятся на крайне высоких уровнях.

С точки зрения марксистской политэкономии изъян этих аргументов ещё более значительный: они не дают ответа о реальных международных потоках стоимости и потребительных стоимостей из-за феномена «иллюзии ВВП».

И хотя авторы заявляют об учёте как специфики конкурентных отношений ведущих стран между собой, так и взаимодействия центра и периферии современного мирового капитализма, в исследовании нет анализа динамики международных потоков товаров и капиталов по отдельным направлениям, в частности Север — Юг или хотя бы США — Китай.

Давайте копнём чуть глубже.

Напомним, что в своём основном эмпирическом исследовании авторы отметили снижение темпов роста объёмов импорта США к темпам роста их ВВП в начале 6 технологического уклада: среднегодовое соотношение темпов роста в 2011-2018 гг. упало до 0,997 по сравнению с 1,021 в период широкого распространения 5 технологического уклада (1984-2010 гг.). Попробуем разобраться, что скрывается за такой динамикой.

Как и в 1980-х, на объёмах международной торговли негативно сказалось падение цены нефти в 2014-2015 гг., которая не восстановилась до сих пор. В 2000-х этот фактор, наоборот, сыграл в другую сторону. Кроме того, с 2009 г. США начали постепенно снижать объёмы закупок сырой нефти за рубежом, замещая её собственной: в 2015-2019 гг. США импортировали на 23 % меньше баррелей нефти, чем в 2005-2009 гг.⁵⁴US Energy Information Administration. https://www.eia.gov/dnav/pet/hist/LeafHandler.ashx?n=PET&s=MCRIMUS1&f=A, а в сентябре 2019 г. они впервые с 1973 г. стали нетто-экспортёром сырой нефти⁵⁵https://www.eia.gov/todayinenergy/detail.php?id=42735#:~:text=In%20September%202019%2C%20the%20United,net%20importer%20of%20crude%20oil.&text=In%20November%202019%2C%20the%20United%20States%20exported%205.8%20million%20b,b%2Fd%20of%20petroleum%20products.. Совокупность этих двух факторов привела к резкому снижению объёмов импорта сырой нефти в США в денежном выражении: доля нефти в их совокупном импорте товаров сократилась с 17-23 % в 2005-2012 гг. до 7-9 % в 2016-2019 гг.⁵⁶The world bank data. Fuel imports (% of merchandise imports) — United States. https://data.worldbank.org/ . Очистив динамику международной торговли от нефтяного фактора, мы получим более правдивую картину о происходящих процессах углубления или ослабления международного разделения труда. Для периода начала 6 технологического уклада, 2011-2018 гг., мы получим вместо среднегодового снижения соотношения объёмов импорта США к ВВП США на -0,4 % рост на 0,9 %⁵⁷Расчёт на основе The world bank data, Import of goods and services (current US$) — USA, Merchandise imports (current US$) — USA, Fuel imports (% of merchandise imports) — USA. https://data.worldbank.org/.

Но этого мало, надо ещё отдельно оценить динамику потока товаров из стран Юга, при этом не забыв опять сделать корректировку на нефтяной фактор. Для этого разделим весь импорт товаров в США на четыре группы по странам, откуда товары прибыли.

1. «Север» — другие империалистические страны: Европа, Канада, Австралия и Океания, Япония и Южная Корея.
2. «Нефть Юга» — страны Юга, в экспорте которых в США в 2000-х преобладала нефть: страны Ближнего Востока⁵⁸Без Турции, Кипра, Израиля и Египта., Венесуэла, Колумбия, Ангола, Алжир, Габон, Нигерия, Республика Конго, Чад⁵⁹В 2010-х США резко сократили импорт сырой нефти из этих стран, за исключением Колумбии. Ценовой фактор сказался на импорте в денежном выражении из всех этих стран..
3. Китай.
4. «Юг без Китая и нефти»⁶⁰Хотя название не совсем корректное, т.к. в этой группе осталась Мексика — второй крупнейший поставщик сырой нефти в США после Канады. Однако Мексика экспортирует в США далеко не только нефть, благодаря чему совокупный объём экспорта в США продолжил расти даже после падения цены нефти в 2014—2015 гг. — все остальные.

Как видим⁶¹Расчёт на основе: The world bank data, GDP (current US$) — USA,. https://data.worldbank.org/, Статистика по импорту товаров по странам https://www.census.gov/foreign-trade/statistics/historical/index.html, доля импорта из Китая и других стран Юга, кроме экспортёров нефти, продолжила расти и после кризиса 2008-2009 гг. Если в 2010-2014 гг. больше всех выросла доля импорта из Китая (+2,7 п.п. к уровню предыдущей пятилетки), то в 2015-2019 гг. основной рост пришёлся на другие страны Юга (+2,9 п.п. к предыдущей пятилетке), хотя и доля Китая выросла на 1,7 п.п.

Посмотрим и на то, как менялось соотношение импорта к ВВП США по этим группам стран.

В таком разрезе⁶²Расчёт на основе: The world bank data, GDP (current US$) — USA,. https://data.worldbank.org/, Статистика по импорту товаров по странам https://www.census.gov/foreign-trade/statistics/historical/index.html хорошо видно, насколько обманчивой оказалась принятая Лабораторией за деглобализацию тенденция к снижению соотношения импорта к ВВП США после начала этапа становления 6 технологического уклада в 2011 г.:

• в 2010-2014 гг. совокупные объёмы импорта в США продолжили расти не только в абсолютном выражении, но и в пропорции к ВВП, в том числе росла значимость импорта из Китая и других стран Юга;
• в 2015-2019 гг. снижение соотношения импорта к ВВП США вызвано снижением цены нефти и изменением американской топливной стратегии, в то время как уровень импорта из Китая и других стран Юга практически не изменился (по -0,1 п.п. к ВВП) и остался на рекордно высоком уровне.

Надо отметить, что в 2019 г. из-за обострения торговой войны и роста таможенных пошлин импорт китайских товаров в США снизился на 16 % по сравнению с уровнем 2018 г. (88 млрд долларов в текущих ценах), а соотношение к ВВП США упало с 2,5 % до 2,1 %. В то же время импорт из других стран Юга вырос на 44 млрд долларов (из них 17,5 млрд долларов пришлось на Вьетнам), а из Европы — на 39 млрд долларов. Американские компании, скорее всего, пытались заместить китайские товары импортом из других стран, в первую очередь с Юга, хотя за столь короткий срок полноценно перестроиться сложно. В любом случае одного года мало, чтобы говорить о какой-то тенденции.

В I части разбора мы не разобрали ещё одну проблему, возникающую при использовании показателя соотношения объёмов международной торговли к ВВП в качестве индикатора процессов глобализации, поскольку она приобрела практическую значимость лишь в последние десятилетия. В долгосрочной перспективе это соотношение и должно было начать снижаться. Рост импорта быстрее ВВП США означает, что американские товары замещаются импортными, а этот процесс не может всегда происходить одинаково интенсивно. Рассмотрим потребление домохозяйств, на которое приходится 68 % ВВП США⁶³https://www.theglobaleconomy.com/USA/household_consumption/.

Техасец Джо всегда жил и будет жить в построенном американской компанией доме. Он пользуется коммунальными услугами, на обед ест кукурузу и бургеры в кафе рядом с домом, по выходным ездит на автобусе в кинотеатр. Лечиться он ходит в местную клинику, а дети его учатся в городском платном колледже. Очевидно, что далеко не всё потребление американцев может покрываться импортными товарами и услугами.

В какой-то момент Джо заметил, что на его одежде и обуви начали пропадать надписи «Made in USA»: первыми были кроссовки, потом это случилось с футболками и рубашками, пока, наконец, даже на джинсах Levy’s он перестал находить эту этикетку. Сначала доля импортных товаров в его потребительской корзине стремительно росла (с почти нулевой отметки), но по мере процесса темпы относительного роста замедлялись, поскольку всё меньше и меньше было чего замещать. При этом процесс продолжался.

Есть ещё важный момент, опять связанный с «иллюзией ВВП». В какой-то момент Джо решил больше не покупать турецкие рубашки в Walmart по 10 долларов за штуку, а брать сразу две бангладешских за ту же цену и того же качества. При этом американский закупщик платил за одну турецкую рубашку 4 доллара, а бангладешской компании оказалось достаточно 1 доллара. В масштабах страны такое замещение турецких рубашек бангладешскими будет приводить к снижению соотношения импорта к ВВП США: турецкая добавляла 6 долларов к ВВП США и 4 доллара к импорту, а две бангладешских вместе добавляли 8 долларов к ВВП США и 2 доллара к импорту.

Цифры в примере условные, но такие тенденции явно проглядываются в динамике цен различных категорий потребительских товаров в США.

Для полноценного исследования современных тенденций в мировой экономике неплохо было бы ещё посмотреть на импорт в разрезе категорий товаров, сравнить его с потреблением американских домохозяйств, а также добавить статистику в натуральных показателях и проанализировать тенденции по другим ведущим империалистическим державам, таким как ЕС, Великобритания и Япония. Жаль, что товарищи из Лаборатории не посчитали нужным провести подобный анализ, сосредоточившись на поиске исторических закономерностей в привязке к этапам технологических укладов. Для рецензии же это будет перебор.

Пока же можем заключить, что тезис о «дезинтеграции мировой экономики» после кризиса 2008-2009 гг. не подтверждается даже через призму добавленной стоимости. Учитывая «иллюзию ВВП», такая статистика занижает истинную значимость потоков стоимости и потребительных стоимостей с Юга на Север.

В натуральных показателях продемонстрировать отсутствие тенденции к дезинтеграции мировой экономики можно динамикой объёмов морской торговли в мире. Относительные темпы роста несколько замедляются (2000 г. к 1990 г. — +49 %, 2010 г. к 2000 г. — +40 %, 2019 г. к 2010 г. — +32 %), но геометрическую прогрессию было сложно ожидать. Всё же не стоит забывать, какой грандиозный скачок количества промышленных пролетариев, вовлечённых в глобальные цепочки создания стоимости, произошёл в 1980-2010 гг. в связи с рыночными реформами в Китае и развалом социалистического блока. Такого относительного роста уже не будет никогда⁶⁴World seaborne trade by types of cargo and by group of economies, annual https://unctadstat.unctad.org/wds/TableViewer/tableView.aspx?ReportId=32363, The world bank data. Urban population. https://data.worldbank.org/indicator/SP.URB.TOTL.

Но как же Трамп, возрождение великой Америки и торговая война с Китаем? В мире действительно обострилась геополитическая напряженность, а США, вероятно, всерьёз решили озаботиться сдерживанием роста экономического могущества Китая. Но этого мало, чтобы говорить о дезинтеграции мировой экономики.

Американские империалисты не собираются сворачивать масштабы эксплуатации дешёвой рабочей силы Юга. Это бы противоречило природе капитала: он стремится туда, где дешевле, а степень эксплуатации выше. Вот почему в 2012 г. на вопрос Барака Обамы: «Что надо сделать, чтобы айфоны производились в Америке?», Стив Джобс лаконично ответил: «Эти рабочие места не вернутся»⁶⁵https://www.heraldtribune.com/article/LK/20120123/News/605191697/SH. Даже импорт китайских товаров в США продолжал расти вплоть до 2019 г., не говоря уже о не нефтяном импорте из других южных стран, которые должны будут заместить для США Китай, если конфликт затянется.

Несмотря на рекордные масштабы выкачивания стоимости из других стран, это лишь затушёвывает противоречия в американском обществе, но не может их снять. Владельцы капитала всё меньше хотят делиться плодами империалистической эксплуатации с американскими трудящимися, что верно отмечено в докладе Лаборатории через снижение доли доходов наёмных работников в национальном доходе США. Но империализм — это всё равно важнейший источник благосостояния среднестатистического американца, обеспечивающий высокую по мировым меркам покупательную способность его зарплаты. Политики вынуждены выкручиваться из этой ситуации: нужно объяснить избирателям причины стагнации их уровня благосостояния и сокращение рабочих мест в промышленном производстве, но нельзя и сокращать масштабы изъятия прибавочной стоимости из стран Юга. В ход идёт правый популизм, который всегда был востребован в подобных ситуациях.

Что касается фактора борьбы за лидерство в освоении новых технологий, то он, безусловно, присутствует в экономической гонке США и Китая. Но я бы не придавал ему исключительную важность. Сможет ли кто-то из них добиться решающего технологического перевеса? Далеко не факт, скорее они будут идти более-менее бок о бок, ведь ресурсов для инвестиций хватит обоим, несмотря ни на какие санкции.

Китай же представляет угрозу для гегемонии США уже сегодня без лидерства в технологиях. Лаборатория верно отмечает рост собственных империалистических стремлений китайского капитала, в частности в Африке и Латинской Америке.

Идёт борьба за передел сфер влияния в мире. Но залог победы в ней скорее не в протекционизме (хотя отдельные меры и могут помочь), а в империалистической эксплуатации дешёвой рабочей силы в других странах. Мы наблюдаем обострение конфликта между двумя лидерами мировой экономики, каждый из которых вовсе не намерен идти по пути деглобализации и наращивает присутствие в других странах Юга. Даже между собой они начали снижать объёмы торговли лишь в 2019 г.

Может ли этот конфликт в итоге действительно привести к кратковременной дезинтеграции мировой экономики? Да, может. Может даже привести к мировой войне. Что до, что после освоения 5G и каких угодно ещё новых технологий.

P.S. Мы не рассмотрели тему пандемии COVID-19. Противоречия неолиберальной модели капитализма назревали давно. Сдерживать их удавалось в первую очередь благодаря интенсивному вовлечению дешёвой рабочей силы глобального Юга в международные цепочки создания стоимости, но этот процесс естественным образом замедляется. Пандемия же усугубила многие из наблюдавшихся ранее противоречий. Тем не менее именно в части международных потоков людей, товаров и капиталов она действительно несколько спутала карты своей спецификой. Давать прогнозы по восстановлению объёмов мировой экономики и торговли сегодня — дело по большому счёту бессмысленное. Поэтому мы рассмотрели лишь тенденции, которые наблюдались в доковидные времена. А они говорят, что дезинтеграция мировой экономики — это не тот путь, по которому современный империалистический капитализм стремится идти. По крайней мере, пока.