Аграрная политика 1947-1952

Сталин считал, что пока рано проводить коллективизацию в Восточной Германии. Немецкие коммунисты прислушались к нему и стали думать, как развивать капитализм на селе.

Аграрной реформе радовались прежде всего крупные фермеры, так как их основные конкуренты — помещики лишились всех имений. Теперь зажиточные землевладельцы могли спокойно эксплуатировать мелких фермеров и батраков.

СЕПГ и СВАГ не хотели с этим мириться, но и не могли что-то сделать: в основном «кулаки» поставляли продукцию в города, и именно они кормили промышленных рабочих. Чтобы бедные крестьяне не разорились, партия начала поддерживать их через кооперативы, объединения взаимопомощи и машинно-прокатные станции.

Поэтому немецкие коммунисты, пожиная плоды аграрной реформы, постоянно шли на компромисс и лавировали между интересами крупных и мелких фермеров — без последних они потеряли бы всякую опору в деревне.

В новой статье мы посмотрим, как власти видоизменяли потребительские кооперативы, получилось ли у них внедрить аграрное трудовое законодательство и какое место занимал госсектор в сельской экономике.

Кризис 1947 года и выход из него

Политические результаты аграрной реформы не оправдали ожиданий СЕПГ в полной мере. Хотя она обрела значительное влияние на селе, такие буржуазные партии как Либерально-демократическая партия Германии (ЛДПГ) и в особенности Христианско-демократический союз (ХДС) не уступали своих позиций в сельской местности. Проведенные осенью выборы показали слабые позиции СЕПГ в деревне. На муниципальных выборах СЕПГ получила 52 %, а буржуазные партии вместе 35%, а на земельных выборах, СЕПГ — 47% а буржуазные партии — 49%. Причем крестьяне чаще всего голосовали за последних.

Острая политическая конкуренция и неспособность СЕПГ привлечь фермеров, привела объединённых социалистов к разочарованию и стала причиной отказа от проведения активной аграрной политики в 1946-первой половине 1947 годов. 

Руководство партии опиралось на советскую поддержку, считая, что СВАГ сделает все сама и слишком мало действовала сама. Дезориентация в аграрной политике наложилась на крупные проблемы в сельском хозяйстве. Поговорим о них и о том, как СЕПГ их преодолевала, подробнее.

С экономической и социальной точки зрения, 1947 год оказался катастрофическим для сельского хозяйства Восточной Германии. Тяжелая зима 1946-1947 гг. сильно ударила по урожаю как в Германии, так и в других странах Западной и Восточной Европы. Голод охватил СССР. Схожая ситуация происходила и в ГДР, хотя не принимала советских масштабов. 

Мелкие фермеры жаловались на излишне высокие обязательные поставки, которые оставляли их без урожая на продажу. Обязательные поставки, зависели не от урожайности, а от площади, поэтому если фермер вырастил больше, то он мог продать остальное на рынок или оставить себе, а если меньше, то у него могли забрать последнее. Мелкие фермеры также были исключены из категории получающих карточки на продовольствие, поэтому они могли надеяться только на себя. Неурожай, сбои поставок, районирование и запрет на перевозку ресурсов из одной земли в другую, а также репарации очень тяжело ударили по селу и городу. В городах стали происходить периодические «голодные бунты». Они усугубились тем, что СЕПГ после выборов обещала увеличить нормы выдачи хлеба, но обещания не выполнила.

На селе больше всего пострадали сельскохозяйственные рабочие. Они были в наиболее тяжелом положении, так как мелкий фермер мог хоть как-то прокормить себя, а рабочие — нет. Гроссбауэры (нем. «Großbauer»)¹Гроссбауэры — крупные фермеры с наделом от 20 до 100 га. же отказывались выдавать зарплату или даже продукты, ссылаясь на отсутствие урожая. 

Показателем кризисных явлений в сельском хозяйстве стало и то, что до 1947 года лишь немногие новые фермеры возвращали или покидали свои земли, полученные благодаря аграрной реформе. В мае 1947 года эта цифра достигла 10 тысяч хозяйств, а к августу 1948 — 16 тысяч хозяйств²Arnd Bauerkämper, Ländliche Gesellschaft in der kommunistischen Diktatur. Zwangsmodernisierung und Tradition in Brandenburg 1945-1963, Böhlau Köln, 2002 (Zeithistorische Studien. Herausgegeben vom Zentrum für Zeithistorische Forschung Potsdam. Band 21) S. 158.. Это составило около 2 % и 3,5 % тех, кто получил землю по земельной реформе. 

Также в 1947 году только 15 % новых фермеров, то есть около 30 тысяч, смогли создать полноценное независимое воспроизводящее себя хозяйство и могли прокормить себя. Остальные 170 тысяч новых фермеров были очень зависимы от государственной поддержки и их хозяйства не были рентабельными. Значительная часть хозяйств, появившихся в ходе аграрной реформы, оказались или брошенными, или экономически неэффективными.

Первая кооперативная реформа 1947 года

Экономический кризис отразился и на потребительских кооперативах. Они представляли собой сложную систему, состоящую из различных организаций по сбыту, переработке, торговле и кредитных учреждений. В них отсутствовала центральная организация, что обособляло кооперативы в отдельных федеральных землях. Отсутствие единого центра, который бы контролировал ресурсы, не позволяло кооперативам в полной мере перераспределять ресурсы для стабилизации экономического положения³Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 88.. 

Земельные организации кооперативов все чаще становились инструментом гроссбауэров, так как у последних по определению было больше возможностей работать с кооперативной системой. Кооперативная система была сложна и для мелких фермеров: было трудно доставлять разные товары в разные кооперативы и при этом платить везде разную цену, порой высокую. Крупные фермеры находились в выигрыше, так как имели достаточно времени, денег и средств доставки, чтобы взаимодействовать с кооперативами. В таких условиях мелкие и средние фермеры чувствовали себя обманутыми⁴Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 89..

Организационные проблемы кооперативов привели к тому, что кооперативная система почти не охватила мелких фермеров. Даже в оплоте кооперации — земле Саксонии-Ангальт — из 498 тысяч хозяйств размером от 0,5 до 100 га в кооперативы входили всего 90 тысяч мелких фермеров, в том числе 20 тысяч новых фермеров⁵Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 90..

Это навело руководство СЕПГ и Объединение крестьянской взаимопомощи (ОКВ — подробнее про неё читай в четвертой части цикла) на мысль, что необходимо реформировать кооперативную систему. До этого существовали только местные и земельные органы. Земельные (центральные) кооперативы обслуживали все кооперативы земли, а также крупные хозяйства. Местные кооперативы создавались в зависимости от потребностей сельских жителей в районах и округах. Сельскохозяйственные специалисты СЕПГ предложили создать промежуточные районные кооперативы. Они должны были стать проводником между мелкими кооперативами и центральным правлением.

Чтобы улучшить положение мелких фермеров в кооперативах, руководство СЕПГ решило, что Комитеты Крестьянской Взаимопомощи войдут в новые районные кооперативы как равноправные члены. За ОКВ были закреплены районы сбора и закупки сельскохозяйственной продукции. Предполагалось, что если фермеры не могут индивидуально выражать свои интересы в кооперативах, то у них получится сделать это под эгидой ОКВ.

Реорганизация кооперативов, хотя её и проводили в интересах фермеров, вызвала конфликты. Чтобы создать районные кооперативы, решили слить несколько местных кооперативов в один районный. Слияние кооперативов порождало трения, так как объединялись капиталы бедных и богатых организаций, что не всегда отвечало интересам всех сторон. СЕПГ, в свою очередь, старалась проводить реорганизацию постепенно — так, чтобы учитывались интересы всех кооператоров.

Социальное расслоение затронуло и ОКВ. Еще в конце 1947 года СЕПГ призвала к устранению гроссбауэров из руководства ОКВ. Самые крупные фермеры (от 50 га) составляли 8 % членов. Фермеры от 20 га составляли 16 % членов и 17 % руководителей объединений. В ОКВ преобладали фермеры с 5-20 га земли, а фермеры с более 20 га были в меньшинстве⁶Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 90.. 

Но несмотря на малую численность, к 1947 году многие крупные фермеры увеличили свои капиталы за счет интенсивной эксплуатации наемных рабочих. Так как в ОКВ допускалось членство фермеров любых категорий, то крупные фермеры стали доминировать в некоторых структурах организации за счет своих капиталов и традиционного авторитета. Они оттягивали ресурсы комитетов на себя в ущерб мелким фермерам.

Также членство в ОКВ позволяло влиять на планирование производства в районах и на определение квот поставок. Поэтому крупные фермеры, получавшие влияние в ОКВ, могли снижать квоты поставок для себя, повышая их при этом для более мелких фермеров.

Вступление крупных фермеров в ОКВ также поддерживалось буржуазными партиями — Христианскими демократами и Либеральными демократами, боровшимися с ослаблением своего влияния. Хотя крупные фермеры составляли всего 10 % руководителей ОКВ, они открыто выступали с антисоветскими и антиправительственными заявлениями.

СЕПГ столкнулась с явным противоречием. С одной стороны, Крестьянские комитеты были государственным органом, который должен был проводить политику партии на местах, даже если она ему не нравилась. Но это было объединение фермеров, которое сильно зависело от низовой активности. В комитетах появились те же противоречия, что и в профсоюзах, о которых мы говорили в третьей части. В конечном итоге их судьба была схожа: комитеты все больше становились рупором политики СЕПГ и все меньше — массовой общественной организацией крестьянства⁷Arnd Bauerkämper, Ländliche Gesellschaft in der kommunistischen Diktatur. Zwangsmodernisierung und Tradition in Brandenburg 1945-1963, Böhlau Köln, 2002 (Zeithistorische Studien. Herausgegeben vom Zentrum für Zeithistorische Forschung Potsdam. Band 21) S. 308..

В кооперативной политике в этот период взгляды СВАГ и СЕПГ начали расходиться. Если руководство СЕПГ было настроено на полную универсализацию кооперативов, чтобы те работали в интересах сельских низов, то политика, которую предлагала СВАГ, была более умеренной. Они предлагали создать параллельную кооперативную структуру в дополнение к уже существующей, которая изначально ориентировалась бы на мелких и средних фермеров. СЕПГ пошла по иному пути, и это значительно ослабило крупных фермеров в кооперативах. Дело в том, что вместе с универсализацией были расформированы некоторые крупные кооперативы, которые организовали сами крупные фермеры в своих интересах. Против таких кооператоров были проведены политические кампании.

Это напугало не только крупных, но и мелких и средних фермеров, а на селе стали распространяться слухи о новой аграрной реформе и коллективизации. Хотя СВАГ не высказала претензий по поводу проводимой СЕПГ реорганизации, но рекомендовала проводить её более умеренно, чтобы не настроить против себя сельское население.

Порой эту меру по универсализации кооперативов учёные трактуют как государственное принуждение, которое исказило старые традиционные кооперативы независимые от государства. Однако исследователь Эльке Шерстяной замечает, что такая позиция исходит из того, что возможности крестьянской взаимопомощи после войны во многом идеализировали.

Создание машинно-прокатных станций (МПС)

Для того чтобы справиться с сельскохозяйственным кризисом, СЕПГ и СВАГ решили сделать больший упор на механизацию мелких фермеров. Так можно было бы не только увеличить их производительность, но и ослабить зависимость от крупных фермеров, владевших техникой. Первоначально всё техническое оборудование и машины, изъятые из поместий, содержались в машинных дворах ОКВ. Для того чтобы поднять отдачу от их работы, СВАГ и СЕПГ решили создать отдельную структуру — Машинно-прокатные станции, общественную кооперативную единицу, которая финансировалась бы за счет предоставления услуг мелким, средним и крупным фермерам⁸Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 99..

Однако машинно-прокатные станции не переломили положение на селе, так как большая часть техники, которая содержалась в них, была изношена. 

МПС на первых порах не могли конкурировать с машинами, которые были в руках крупных фермеров. Таким образом, МПС не уменьшили влияние крупных фермеров, и мелким крестьянам всё так же приходилось брать у них технику в аренду⁹Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 100..

На распутье: 1948-1949

За период после аграрной реформы, с 1946 по 1948 годы, немецкие коммунисты, под контролем СВАГ, сформировали принципы аграрной политики. Кратко их можно описать так: не создавать препятствий крупным фермерам, но активно помогать и субсидировать мелкие хозяйства, чтобы они были жизнеспособны и совокупно были в более выигрышном экономическом положении, нежели крупные хозяйства. Такая аккуратная политика, без явных намеков на условно социалистические преобразования¹⁰Под «условно социалистическими» преобразованиями я подразумеваю концентрацию производства на селе, которая в иной форме реализовывалась социалистическими правительствами, но сама по себе являлась буржуазной мерой., объяснялась рядом факторов: 

1. Неопределённое политическое положение Восточной Германии. Вплоть до середины 1950-х годов ГДР не была суверенным государством, а находилась под советской оккупацией, а Советское руководство периодически пыталось объединить Германию.
2. Открытая граница с Западной Германией. Это вынуждало СВАГ и СЕПГ проводить более осторожную политику — так, чтобы не спровоцировать массовый исход населения из республики.
3. Иное социально-экономическое положение Восточной Германии. Восточная Германия была наиболее промышленно развитой страной среди стран Центрально-Восточной Европы — сельское хозяйство здесь играло меньшую роль для экономики. Промышленное производство воспроизводило себя за счет экспорта, а «ножницы цен» не играли большой роли в экономике ГДР.
4. Результаты аграрной реформы. Как уже указывалось выше, реформа создала как мелких, так и усилила крупных фермеров. СЕПГ не могла игнорировать интересы последних.

Однако к 1948 году внешние обстоятельства начинают меняться. Уже более явно просматриваются очертания блоковой политики¹¹Отказ от сотрудничества с капиталистическими странами, «закрытие» соцстран и жёсткая ориентация их на СССР. и будущей холодной войны. В феврале 1948 года происходит переворот в Чехословакии и коммунисты, при поддержке широких масс, отстраняют буржуазные партии от управления страной. В апреле начинает действовать План Маршалла, который сильнее привязывал Западную Германию к капиталистическим странам. 

Изменялись и внешние факторы в социально-экономических преобразованиях в других соцстранах. Раньше всех процесс коллективизации начался в Югославии, в 1945 году. Также в 1945-1946 годах первые попытки коллективизации начали предприниматься в Болгарии и Албании, но затем процесс постепенно приостановился. В июле 1948 года началась коллективизация в Польше, в этом же году — в Венгрии. В начале 1949 коллективизация официально началась и в Чехословакии. В этом же году году продолжилась коллективизация в Болгарии. То есть рубеж 1948-1949 годов был временем значительных социально-экономических перемен в аграрном секторе социалистических стран Восточной Европы.

На этом изменяющемся фоне немецкие коммунисты также задумались над проведением коллективизации, и соответствующие обсуждения велись в Политбюро на протяжении второй половины 1948 года. Немецкие коммунисты не хотели отставать от коммунистов других стран и с помощью коллективизации желали повысить свой престиж в соцблоке.

В этот период в ОКВ все чаще звучат призывы к борьбе против гроссбауэров и начинается подготовка к коллективизации. Курт Фивег, генеральный секретарь ОКВ, ездил в 1948 году в Польшу и подготовил программу создания производственных кооперативов, а также усиленного давления на крупных фермеров. В округе Дрездена крестьянские земли уже начали объединяться. Фивег призвал сельскохозяйственный аппарат СЕПГ перенять аграрную политику у поляков¹²Theresia Bauer. Blockpartei und Agrarrevolution von oben. Die Demokratische Bauernpartei Deutschlands 1948-1963. R. Oldenbourg Verlag München 2003. S. 299..

Другие политики из СЕПГ также начали намекать на коллективизацию. Так, если до 1947 года коллективизацию старались не упоминать, то в 1947 году Эдвин Гёрнле, один из сельскохозяйственных специалистов СЕПГ, писал о ней в своей брошюре: «Коллективизация должна иметь свои материальные и идеологические предпосылки. Никто не может быть принуждён силой. В Германии мы сейчас находимся на переходном этапе»¹³Arnd Bauerkämper, Ländliche Gesellschaft in der kommunistischen Diktatur. Zwangsmodernisierung und Tradition in Brandenburg 1945-1963, Böhlau Köln, 2002 (Zeithistorische Studien. Herausgegeben vom Zentrum für Zeithistorische Forschung Potsdam. Band 21) S. 157-158.. Сам факт того, что коллективизацию стали упоминать в официальных публикациях, означал, что настроения в руководстве СЕПГ менялись. Однако в письме редактору еженедельника ОКВ «Свободный фермер» он категорически отверг слухи о коллективизации¹⁴Arnd Bauerkämper, Ländliche Gesellschaft in der kommunistischen Diktatur. Zwangsmodernisierung und Tradition in Brandenburg 1945-1963, Böhlau Köln, 2002 (Zeithistorische Studien. Herausgegeben vom Zentrum für Zeithistorische Forschung Potsdam. Band 21) S. 158..

В сентябре 1948 года на партийном конгрессе было объявлено о намерении «уничтожить гроссбауэра как класс». По рекомендации советских советников из СВАГ осенью 1948 года немецкие коммунисты были готовы проводить вторую волну национализации, конфискуя все предприятия с более чем 50 работниками, а также начинать коллективизацию. Но что-то пошло не так…

Встреча со Сталиным и корректировка аграрной политики

В декабре 1948 года немецкие коммунисты отправились на встречу со Сталиным в Москву. Они хотели посоветоваться, как начать коллективизацию, и заявить, что намереваются радикально ограничить капиталистические элементы в деревне. 

Сталин отверг их намерения. 

Он заметил, что в Германии ещё рано перестраивать аграрную сферу так, как это происходило в других соцстранах на тот момент и СССР в 1927-1928 годы¹⁵СССР и германский вопрос. 1941–1949: Документы из российских архивов. – Die UdSSR und die deutsche Frage. 1941–1949: Dokumente aus russischen Archiven: В 4-х т. – Т. IV. 18 июня 1948 г. – 5 ноября 1949 г. (Историко-документальный департамент МИД России, Институт всеобщей истории РАН и Центр изучения новейшей истории в Потсдаме). С. 315-334.. Восточная Германия еще не достигла этапа «народной демократии». Согласно словам Сталина, следовало не прямо ограничивать капиталистические отношения, а сдерживать их косвенно. Например, ввести закон о спекуляции. Он бы позволил коммунистам бороться с отдельными спекулянтами, которые наживались на крестьянах, не угрожая капиталистическим элементам как таковым¹⁶СССР и германский вопрос. 1941–1949: Документы из российских архивов. – Die UdSSR und die deutsche Frage. 1941–1949: Dokumente aus russischen Archiven: В 4-х т. – Т. IV. 18 июня 1948 г. – 5 ноября 1949 г. (Историко-документальный департамент МИД России, Институт всеобщей истории РАН и Центр изучения новейшей истории в Потсдаме). С. 324-325.. 

Сталин считал, что ограничивать следует лишь тех гроссбауэров, которые не исполняли обязательные государственные поставки. Он предостерегал от безвозмездной экспроприации земель, поддержав их принудительный выкуп государством. Земли имеет смысл выкупать только в случае, если гроссбауэр их не обрабатывает, тем самым стимулируя гроссбауэров к производственным инвестициям.

Обсуждали также вопрос о машинно-тракторных станциях. Сталин предложил их не национализировать, а оставить во владении ОКВ, но выкупить туда все машины у гроссбауэров с компенсацией — так, чтобы государству было проще контролировать производство в хозяйствах гроссбауэров.

Сталин считал, что можно ограничить гроссбауэров законом о наёмном труде, который будет регулировать условия найма батраков. Те капиталисты, которые бы не выполняли обязательства, подверглись бы штрафам. Об условиях найма речь пойдёт ниже.

В целом рекомендации Сталина немецким коммунистам сводились к тому, чтобы действовать в правовых рамках, не ограничивая капиталистов прямо, а косвенно регулируя экономические отношения. Сельскохозяйственная политика советской зоны должна была быть приемлемой для всех немцев, в том числе и прогрессивной буржуазии. 

Важно то, что обсуждение, которое прошло между Сталиным и немецкими коммунистами, не имело характера жесткой директивы сверху. Сталин лишь наметил общие рекомендации для СЕПГ и был не против обсудить конкретные меры в рамках этих рекомендаций, а также прислушивался к позиции своих визави.

Встреча со Сталиным изменила взгляды руководства СЕПГ в отношении сельского хозяйства. Вильгельм Пик записал в своем дневнике, что не стоит начинать коллективизацию сейчас, следует лишь вывести крупные кулацкие элементы из Ассоциаций крестьянской взаимопомощи. 

Поэтому было решено преобразовать аграрный сектор так, чтобы косвенно контролировать частников.

Реорганизация МПС

Сталин предложил немецким коммунистам сделать машинно-прокатные станции местом связи рабочего класса и крестьянства и усилить их как политический институт. 

Когда МПС только организовывались, они были общественной организацией под контролем ОКВ, которые финансировались из бюджета ОКВ. Сталин рекомендовал выкупить у гроссбауэров сельскохозяйственные машины, чтобы все они были под контролем ОКВ. В свою очередь, Вильгельм Пик сделал пометку «национализация МПС» в дневнике. Тут мы видим расхождение во взглядах между Сталиным и немецкими коммунистами. Ведь сам Сталин высказывался против национализации МПС.

Расширение МПС стало центральным экономическим проектом 1949 года для немецкой экономической комиссии (НЭК).

Первые решения касались улучшения планирования. Сотрудники отдела материального обеспечения в НЭК должны были заниматься исключительно делами МПС. Для закупки запасных частей глава управления внешней торговли СВАГ даже выделил 2 млн западногерманских марок.

В соответствии с рекомендацией Сталина руководство решило реорганизовать машинно-тракторные станции. Центральное Правление СЕПГ предоставило СВАГ два проекта:

1. По первому проекту предлагали создать государственно-кооперативную организацию с 51 % акций НЭК, которая должна была выкупить техническое оборудование у комитетов и кооперативов и централизованно управлять ими.
2. Второй проект предусматривал параллельную структуру — государственный кооператив, который не затрагивал бы технические средства, машины ОКВ и кооперативы.

Второй вариант был значительно дешевле, но давал меньше контроля над частным сектором. Первый вариант позволял сильнее контролировать частный сектор: гроссбауэры влияли на экономику в том числе за счет управления машинно-тракторными станциями в ОКВ и кооперативах. Также первый вариант устранял конкуренцию между кооперативами (ОКВ и МПС) и давал возможность организовать единое ценообразование на технические услуги.

Был выбран первый вариант.

Реорганизованные МПС позволяли решительнее вмешиваться в производственные отношения на селе, не изменяя при этом их сущность в корне. 

Реформа трудового сельского законодательства

Из-за ухудшающегося положения сельскохозяйственных рабочих и по совету Сталина был подготовлен закон «О защите сельскохозяйственных рабочих», который содержал революционные для того времени положения. Сельскохозяйственные рабочие становились ближе к промышленным рабочим, так как на них распространялись такие же требования относительно заработной платы и определенное социальное страхование. 

Часто историки интерпретируют это законодательство как попытку привлечь сельские массы к СЕПГ. Отчасти это было так, потому что сельскохозяйственные рабочие были самой крупной прослойкой на селе. В период 1948-1952 годов их численность была примерно 988 тысяч, около 850 тысяч из которых работали в частном секторе¹⁷Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. R. Oldenbourg Verlag München 2007. S. 130.. Треть из этого числа работали на крупных фермах размером более 20 га. Большую часть сельскохозяйственных рабочих составляли переселенцы. Например, в земле Мекленбург 40 %из них были переселенцами.

Однако у законодательства была не только политическая, но и социально-экономическая цель: ограничить эксплуатацию на селе и поддержать наименее защищенные категорий сельского населения. Большинство сельскохозяйственных рабочих в то время работали в тяжелых условиях, не имели постоянной занятости, а женщины чаще всего трудились за скудно обставленное жильё и еду. Сельскохозяйственный труд в то время всё так же оставался трудоемким.

По документу ясно, что он затрагивал только рабочих в частном секторе, в то время как труд в национализированных предприятиях регламентировался иным законодательством. А значит, немецкие коммунисты не планировали скорой коллективизации и решили сохранить наёмный труд, по крайней мере в среднесрочной перспективе.

Для того чтобы понять все противоречия политики СЕПГ на селе, рассмотрим подробнее содержание закона и то, как его принимали и реализовывали. 

Еще ранее, в 1945-1947 годах, СВАГ и СЕПГ приняли минимальные требования к безопасности труда для сельскохозяйственных рабочих, однако они практически не соблюдались¹⁸Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. R. Oldenbourg Verlag München 2007. S. 132.. Оплата труда для них стала ниже, чем в военное время. Проблема была и в том, что на тот момент в Восточной Германии не было альтернативы трудоемкому, низкотехнологичному сельскому хозяйству. Сельскохозяйственные рабочие проявляли мало инициативы по установлению коллективных договоров и в профсоюзной активности. За рабочих коллективные договора подписывали профсоюзные активисты, но сами сельские батраки не проявляли интереса к этому, поэтому часто получали зарплату, ниже установленной.

Но проблема реформы трудового законодательства была в том, что в условиях еще продолжавшейся послевоенной разрухи такие жесткие меры, наоборот, могли настроить сельхозрабочих против новой власти. Почему? Потому, что уровень безработицы был все еще высок и крупные фермеры могли бы просто увольнять тех рабочих, которые требовали выполнения обязательств по договору. Тем самым безработица бы не уменьшилась, а положение самих сельских рабочих ухудшилось бы. 

Прогрессивное законодательство могло быть принято только в условиях стабильной сельской экономики, которая в 1948-1952 годах ещё отсутствовала. 

В итоге законодательство установило следующие положения¹⁹Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. R. Oldenbourg Verlag München 2007. S. 136.:

1. Сельский работодатель был обязан продавать сельскохозяйственным рабочим еду по фиксированным ценам с учетом размера их семей. 
2. Наниматель должен был заключать трудовой договор со всеми, кто проработал у него более двух недель. Для наёмных рабочих также был установлен стандартный для того времени рабочий день в 8 часов (48 часов в неделю). Для людей младше 18 он был понижен. Для более взрослых рабочих он мог быть продлён по договоренности с работодателем. 
3. Законом было установлено максимальное количество сверхурочных часов в год — 300. Вознаграждение должно было быть равным — в соответствии с тарифной сеткой — и определяться принципом «равная оплата за равный труд». Это нововведение также повысило престиж женского сельскохозяйственного труда, так как он стал оплачиваться в равной мере с мужским. 
4. Был принят официальный оплачиваемый больничный отпуск длительностью 6 недель.
5. Закон предписывал соблюдать безопасность труда.
6. По возможности профсоюзы и местные власти должны были обязывать владельца хозяйства предоставлять жильё постоянным сотрудникам.
7. Были регламентированы права на отпуск и защита от увольнений. Например, работницы, имевшие своё домашнее хозяйство, могли получить дополнительный выходной один раз в месяц (домашний день).
8. Для молодых рабочих регламентировалась возможность посещать школы параллельно с работой.
9. Оплата сверхурочной работы должна была составлять от 125 до 200 % от установленной заработной платы.
10. В случае смерти работника предусматривалась единовременная выплата в размере 75 % месячной заработной платы.
11. В случае первого нарушения штраф не налагается, но в случае второго нарушения штраф составляет до 5 тысяч марок. В случае дальнейших нарушений наниматель садился в тюрьму на 6 месяцев.

Однако проверки на частных предприятиях, на которых работало более 10 наёмных рабочих, показали, что это законодательство ударяет не только по крупным, но и по средним фермерам, а в некоторых случаях — и по мелким. В связи с этим в руководстве СЕПГ возник вопрос: кого вообще считать крупным фермером? Порой доходили до мысли о том, что любой, кто использует наёмный труд, является капиталистическим фермером и является реакционным. Но тогда даже средние и мелкие фермеры выключались из клиентской базы СЕПГ, что могло подорвать положение партии на селе. 

Если крупные фермеры действительно пользовались наемным трудом для получения прибыли, то мелкие — для того, чтобы прокормить себя. Обязательные поставки были очень большие, и мелкий фермер мог прожить, только если получится произвести сверх обязательных поставок. Это было возможно сделать только с помощью наемного труда.

Почти треть несемейной рабочей силы, работающей на частных фермах, была занята на крупных фермах площадью более 20 га. Если учитывать только сельскохозяйственных работников и исключить сезонных рабочих, то 42 % из них работали на крупных фермеров. Это означает, что 58 % работников трудились на средних и мелких фермах. А значит, закон ударял в большей степени по ним, чем по крупным фермерам.²⁰Theresia Bauer. Blockpartei und Agrarrevolution von oben. Die Demokratische Bauernpartei Deutschlands 1948-1963. R. Oldenbourg Verlag München 2003. S. 318..

Также крупные фермеры были готовы просто уволить тех рабочих, которые будут защищать свои права. Тем самым жёсткий контроль за выполнением этого закона мог привести к крупным социальным волнениям на селе. Это означало, что пострадает целевая группа, на которую ориентировалась СЕПГ.

Так и случилось: фермеры начали проявлять недовольства. Так, в Саксонии, в округе Флехе, собрались 200 крестьян на митинг против этого закона. Уже в конце 1949 года в ОКВ и в «Свободные немецкие профсоюзы» стали приходить анонимные письма с протестами против принятия закона²¹Theresia Bauer. Blockpartei und Agrarrevolution von oben. Die Demokratische Bauernpartei Deutschlands 1948-1963. R. Oldenbourg Verlag München 2003. S. 325. 

Порой при проверке работы закона отмечалось, что сами сельские рабочие были напуганы и не осмеливались «давать информацию о характере и размере своей заработной платы проверяющим органам, во время проверок или намеренно ложно утверждали, что им платят за весь их труд надлежащим образом». 

Поэтому Вальтер Ульбрихт как один из специалистов по экономике настоял на том, чтобы жёсткий контроль за выполнением этого закона отсутствовал. 

Хотя 15 декабря 1949 года этот закон был официально принят, после проверок, проведённых в течение 1950 года, о нём перестали вспоминать. 

Вот что пишет специалист по аграрному вопросу в Восточной Германии Эльке Шерстяной:

«Фактически не было ни государственных, ни организационных, ни политических, и уж тем более экономических условий, которые гарантировали бы всем сельскохозяйственным работникам право на равные условия труда. В ГДР с 1949 по 1953 год смычка между городом и деревней означала, что охрана наёмного труда в сельском хозяйстве должна была оставаться очень ограниченной»²²Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. R. Oldenbourg Verlag München 2007. S. 144-145.. 

Как показывают исследования, СЕПГ практически полностью игнорировала тот факт, что значительная часть сельского населения являлась сельскохозяйственными рабочими, и даже не пыталась сама предлагать какую-либо политику в отношении них. А предложение издать закон о сельскохозяйственном труде исходил полностью от советской стороны. 

Ирония в том, что впервые законодательство о защите сельскохозяйственных рабочих появилось в Веймарской республике в 1919 году, оттуда оно перекочевало в Советский Союз, а в 1949 году было «реимпортировано» в ГДР²³Theresia Bauer. Blockpartei und Agrarrevolution von oben. Die Demokratische Bauernpartei Deutschlands 1948-1963. R. Oldenbourg Verlag München 2003. S. 318.

Во-первых, история подготовки и реализации этого закона показывает противоречивое положение сельскохозяйственных рабочих. Они были наиболее эксплуатируемым классом сельского населения и самым бедным классом в экономике, но сами не требовали этого закона, а реализация его могла даже навредить им. Это показывает, что на село не получалось «механически» переносить классовый состав городов и считать, что сельскохозяйственные рабочие тождественны рабочему классу. Как мы видим, их социальное поведение различается, и порой коренным образом.

Во-вторых, это показывало, насколько слабо положение СЕПГ и сельских профсоюзов. Этот закон дискредитировал профсоюз, так как показывал, что он не смог обеспечить должного социального обеспечения сельскохозяйственных рабочих.

Вторая реформа кооперативов 1948-1949

На встрече со Сталиным немецкие коммунисты предложили усилить влияние ОКВ в деревне. Чтобы наладить управление, СЕПГ стремилась ослабить конкуренцию между ОКВ и кооперативами и более четко разграничить их сферу ответственности. Масштаб работы ОКВ был меньше, поэтому она была слабее кооперативов в хозяйственном положении. Слабость ОКВ также была связана с реорганизацией МПС. Против изымания тракторов у ОКВ протестовали руководители ассоциаций, так как тем самым падал их престиж. Но ОКВ хорошо подходила для реализации политических задач. 

В то время в кооперативных организациях в большей степени преобладали крупные фермеры, и они сопротивлялись эгалитарной политике СЕПГ. В свою очередь, ОКВ влияли как на сельские низы, так и на фермерство в целом. На 1949 год в ОКВ состояло 557 тысяч фермеров, что включало в себя 79,5 % фермеров, имевших земли от 5 до 10 га; 81,7 % фермеров — с 10-20 га и 91,6 % фермеров — с более чем 20 га²⁴Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. R. Oldenbourg Verlag München 2007. S. 118.. 

Комитеты являлись самой крупной сельскохозяйственной организацией в Восточной Германии, которая имела свои исследовательские центры, а также представителей во всех сельскохозяйственных комиссиях зоны. ОКВ участвовала во всех политически значимых акциях СЕПГ на селе: в проверке качества молока, в инспекции по качеству почвы, контроле за кредитованием, а также проверке строительства новых домов для фермеров. Все это делало ОКВ важным органом связи СЕПГ и мелких фермеров.

Проблема реформирования ОКВ и кооперативов прямо была связана с вопросами торговых и кредитных организаций. В Восточной Германии на 1948 год существовало немало частных торговцев, которые были посредниками между госсектором и крестьянами. Все это приводило к тому, что торговцы могли эксплуатировать мелких крестьян. 

Еще не шла речь о создании крупных государственных торговых организаций, поэтому в СЕПГ решили, что будет продуктивнее воздействовать на торговлю на селе через кооперативы. 

Предполагалось, что кооперативы получат новые полномочия для регуляции торговли с крестьянами. Увеличивая полномочия и влияние кооперативов, СЕПГ контролировала их деятельность. Как одно из следствий — крупные фермеры не могли впредь занимать ключевые посты в кооперативах.

С 16 по 18 марта 1949 года прошел съезд сельскохозяйственных кооперативов. На нем было принято решение о создании единых универсальных кооперативов. Мысли об универсализации возникали еще в период 1947-1948 годов, но открыто не провозглашались²⁵Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. R. Oldenbourg Verlag München 2007. S. 121-122..

Если ранее кооперативы были организованы хаотично, то теперь начался процесс унификации кооперативов. Кооперативы переходили от производственного к районному принципу. Теперь примерно каждые две деревни были объединены в кооперативную сеть и основным было членство именно в таких сельских кооперативах. Выше них стояли районные кооперативы. На уровне районов СЕПГ также разрешила оставить несколько успешно функционирующих специализированных кооперативов. Все это должна была координировать центральная кооперативная комиссия. Однако многие кооперативы сопротивлялись объединению и универсализации. Это привело руководство СЕПГ к желанию разрубить гордиев узел проблем в кооперативной политике, объединив ОКВ и кооперативы в единую структуру. Что и было сделано позже.

Переориентация сельскохозяйственной политики в 1949-1952 годы

Период 1949-1952 годов — время переориентации и стабилизации сельскохозяйственной политики. После периода неопределенности 1947-1948 годов власти выработали правила работы аграрного сектора. Они планировались как долговременные и были направлены на то, чтобы поднять производство и улучшить благосостояние мелких фермеров.

Третья реформа кооперативов 1950

Решение о ликвидации «старой» системы кооперативов окончательно было принято в 1949 году²⁶Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. R. Oldenbourg Verlag München 2007. S. 292.. Руководство сформировало принципы организации сельских кооперативов, которые должны были стать частью унифицированной системы. Крупные независимые земельные кооперативы, а также крупные специализированные кооперативы, которые были центром капиталистической эксплуатации на селе, уже были ликвидированы. 

В новых кооперативах собирались ввести единообразие бухгалтерского учета и отчетности, что улучшило бы контроль за финансовыми потоками. Кооперативы должны были стать частью системы плановой организации производства и потребления сельхозпродукции через госзакупки и государственные контракты на выполнение услуг. Сами кооперативы при этом оставались бы общественной организацией, не являясь частью госаппарата. То есть к кооперативам хотели применить ту же политику, что использовали в промышленном частном секторе.

С точки зрения СЕПГ реформа кооперативов должна была укрепить политический союз рабочих и крестьян, связав производство и потребление. Однако все пошло не так, как изначально предполагало руководство СЕПГ, и в конечном итоге кооперативную политику пришлось резко изменить. 

Концепция сельских кооперативов, направленная на передачу основных экономических функций от ОКВ к кооперативам, часто критиковалась. Было неясно, как сельские кооперативы будут взаимодействовать с госпредприятиями по сбору и закупке и насколько устойчивой будет эта связь. Ведь в деревне были очень сильны традиционные связи крестьян и торговцев, а также крупных кооперативов, которые по факту занимались эксплуатацией крестьян. Кооперативы были частью этой системы эксплуатации, и эти отношения настолько укоренились в жизни крестьянства, что переломить их было очень сложно. 

Кооперативы реформировали в тот же период, когда был принят первый двухлетний план восстановления экономики. В первую очередь это означало, что государство увеличит капиталовложения в промышленность и изымет часть средств из деревни. Новые кооперативы также не обладали той инфраструктурой, которая была у частных торговцев и старых кооперативов. Склады для хранения и логистику невозможно было организовать достаточно быстро, и на это требовались большие средства, в то время как у существующих кооперативов и торговцев все это было.

В новых кооперативах, в отличие от старых, должна была работать коллективная доставка. Это также вызывало скепсис у фермеров. Ранее фермер сам должен был доставить продукцию в кооператив. Теперь же, если фермер не мог это сделать вовремя, кооператив вмешивался и помогал ему. Это пропагандировалось как акция взаимопомощи, но фермеры не без оснований полагали, что это может ограничить их самостоятельность.

Они всеми силами должны были помогать фермерам, но вот загвоздка: «Денег нет, но вы держитесь».

Новые расходы бюджета создавались тем, что еще существующая «старая» система кооперативов обязана была торговать со СВАГ и земельными администрациями. Это создавало дополнительные расходы на транспортировку и хранение. «Старые» кооперативы требовали от земельных правительств компенсации за эти расходы. Но в бюджете земельных администраций бюджет был ограничен, и средств на оплату услуг не хватало. Сложилась непростая ситуация: к концу 1949 года все земельные администрации были должниками «старой» системы кооперативов. То есть государственный аппарат в сельской местности частично оказался подчинен влиянию «старых» кооперативов, в которых преобладали крупные и средние фермеры.

Это влекло за собой сразу несколько проблем:

1. Что делать с функцией торговли со СВАГ и администрациями, если у новой системы кооперативов — более эгалитарной, но с меньшей концентрацией средств — не будет возможности её выполнять?
2. Перед реорганизацией кооперативов следовало выплатить все долги, иначе сельский госаппарат был бы признан банкротом, что сказалось бы отрицательно на престиже и так не самой прочной власти СЕПГ.
3. В условиях, когда львиная доля средств была сконцентрирована в промышленности, лишних субсидий для сельского хозяйства не было. Как выплачивать долги?

Для того чтобы решить этот вопрос, финансовый отдел СВАГ создал комиссию под председательством руководителя отдела Ситнина, руководства ОКВ, контрольной комиссии кооперативов, финансового эксперта НЭК. Комиссия вскоре выяснила, что кооперативы нуждались в компенсации не только расходов по поставкам, но и убытков от валютной реформы. 

Наиболее активно возмещения требовали влиятельные кооперативы Мекленбурга. Их требования приходилось учитывать, так как Мекленбург был основным сельскохозяйственным производителем ГДР и финансовый крах кооперативов обрушил бы не только аграрную экономику Мекленбурга, но и всю экономику ГДР. Чтобы предотвратить крах кооперативов и провести их реорганизацию, требовались срочные меры.

Комиссия вынесла вердикт: «Если средства не будут выделены, реструктуризация кооперативной системы переложит убытки на плечи фермеров. Этого последствия необходимо избежать любой ценой по фактическим и политическим причинам»²⁷Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 296.. 

Были предложения объявить о банкротстве кооперативов и выстроить новую систему кооперативов, просто проигнорировав требования старых, но конечный консенсус был таков: «Ликвидация специальных кооперативов в рамках процедуры банкротства политически неприемлема»²⁸Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. R. Oldenbourg Verlag München 2007. S. 297..

Заседания комиссии констатировали: вся концепция реформы и её проведение стали давать сбои.

Предположительно, на заседаниях комиссии появилась другая идея: полностью отказаться от выплаты долгов земельными правительствами, признав руководство ликвидируемых кооперативов виновными в преступлениях. 

Тебе не придется платить, если объявишь своих кредиторов преступниками!

Такие основания были, так как руководители крупных кооперативов часто проводили махинации с финансами и присваивали средства более мелких кооперативов.

Эти обвинения и пакет дел были направлены Генеральному прокурору провинции Мекленбург Генриху Хоффманну. И тут разгорелась судебная драма. Несмотря на то что Хоффман не был хорошим юристом, он обладал достаточно независимой точкой зрения и решил разобраться в ситуации. Он выяснил, что финансовые «махинации», которые проводили в главном кооперативе, были полностью в рамках закона и не являлись эксплуатацией низших кооперативов. Эти финансовые операции содержались во всех балансовых отчетах и были переданы земельным правительствам. Он заключил, что обвинение не подлежит судебным разбирательствам. Более того, Хоффман высказал и политические аргументы против процесса.

«Оправданно ли вообще выдвигать обвинения с точки зрения партии?»²⁹Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 299..

Он указал, что в случае предъявления обвинения хорошая защита обвиняемых вскроет: 

1. Проблему политики субсидий.
2. Несостоятельную аргументацию Комиссии государственного контроля.
3. Нарушение гарантированных Конституцией прав министров, государственных органов и отдельного гражданина.

Он указал, что все это значительно ударит по престижу только что появившейся республики и подкосит авторитет госаппарата.

Более того, в число наблюдателей за деятельностью главного кооператива входило несколько министров от правительства Мекленбурга. Поэтому судебный процесс мог привести к правительственному кризису в земле.

В конечном итоге обвинение переформулировали. Вместо финансовых нарушений речь шла об эксплуатации неэкспроприированных поместий для нужд кооператива. В этом вопросе было много юридических тонкостей, связанных с расплывчатыми формулировками законов, которые издавала СВАГ. Но на основе этих аргументов руководство кооперативов могло быть обвинено в нарушении экономических положений СВАГ.

В середине 1950 года состоялся суд над руководителями главного кооператива Райфайзен в земле Мекленбург, а в начале 1951 года аналогичный процесс прошел в Тюрингии. В первом случае за противодействие реформе руководителей осудили на 15 лет заключения. Этот приговор был крайне суровым и шел вразрез с правоприменительной практикой того времени³⁰Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 304..

Судебные процессы над руководителями главных кооперативов провели, но вопрос остался: в каком именно направлении развивать кооперативы?

Еще в начале 1950 года стало ясно, что идея сельских кооперативов себя не оправдала. В середине июля в Мекленбурге провели проверку кооперативов и признали их работу неудовлетворительной. Госбанк ГДР получил информацию, что в бухгалтерии сельских кооперативов были нарушения, и поэтому госбанку пришлось провести аудит 4 тысячи кооперативов. Многочисленность небольших сельских кооперативов усложняла банковский контроль за бухгалтерией. В то же время среди ряда членов СЕПГ, чаще всего связанных с ОКВ, стали раздаваться голоса о слиянии ОКВ и кооперативов под эгидой единой организации. Это было явно выгодно руководителям ОКВ, так как повышало их роль и влияние в государственной иерархии³¹Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 304-305..

Уже в мае 1950 года на встрече со Сталиным Ульбрихт заявил в Москве: «В конце 1950-го года начнется слияние ОКВ и сельских кооперативов»³²Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 306..

Сталину раскрыли «суть» всей ситуации: «Это две параллельные хозяйственные организации, и в кооперативах слишком много реакционеров»³³Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 306.. Сталин не стал более подробно вникать в вопрос.

В руководящих кругах ГДР началась чехарда. Пауль Меркер — руководитель сельскохозяйственного отдела СЕПГ — всё ещё надеялся на удачу в работе сельских кооперативов. Центральная комиссия государственного контроля (ЦАСК) вновь начала искать саботажников и вредителей. Деятели ОКВ настаивали на объединении структур и даже начали создавать низовые крестьянские ассоциации. Министерство финансов, министерство сельского хозяйства, а также ЦАСК были согласны с объединением, но предостерегали другие структуры от поспешных действий и искали приемлемый для всех путь. Все это происходило, с одной стороны, на фоне усиливающихся партийных чисток, связанных с поисками агентов Тито, а с другой — на фоне недовольства сельского населения и кооператоров явно несправедливыми процессами против кооперативов.

Все это дезорганизовывало политику в сфере сельского хозяйства.

СЕПГ настаивала на окончательном решении вопроса. В итоге, ОКВ и кооператива решили объединить, не только административными методами, но и агитацией. Комиссия по объединению назначила 730 инструкторов, которых обучали в течение трёх недель, чтобы те провели воспитательную работу на селе и обсудили с крестьянами и кооператорами перспективы объединения. 

Обсуждали, какие функции будет иметь объединенная организация. Предлагали отнять у ОКВ право кредитовать фермеров и передать эти полномочия сельскохозяйственному отделению Госбанка. Против этого выступил политический советник Советской контрольной комиссии в Германии (СКК) Владимир Семенов, отметивший, что это затруднит кредитование мелких фермеров и ударит по их благосостоянию. В конечном итоге кооперативы были объединены с ОКВ и она стала единственной аграрной кооперативной организацией в ГДР³⁴Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 311..

Судя по кооперативной политике СЕПГ, у неё не существовало четкой программы действий. Чаще всего это была реактивная политика на те или иные кризисы или проблемы в сельском хозяйстве. Также мы видим, что СЕПГ не старалась изначально навязывать кооперативную политику, а к административным мерам прибегла только как к безальтернативному пути. Возможно, альтернатива и могла быть, но с точки зрения логики руководства СЕПГ альтернативы не было. Несмотря на то что высшее руководство ОКВ продавило это объединение и в первые годы существования новых ОКВ мелкие и средние фермеры воспринимали изменения со скрипом, в целом слияние кооперативов было в их интересах.

Это вновь показывает, что при проведении аграрной политики СЕПГ старалась не перегибать палку, чтобы не разрушить политический союз рабочего класса и крестьянства. Важно и то, что кооперативная политика в целом была уделом СЕПГ. Военная администрация и руководство СССР выступали в таких вопросах скорее как советники, нежели как те, кто навязывал политику извне.

Государственный сектор

Народные имения

По данным СКК, в 1950 году в ГДР насчитывалось 559 народных имений³⁵Народные имения — название государственных сельскохозяйственных предприятий в СОЗ/ГДР; аналог советского совхоза. и более 32 тысячи других «народных и общественных хозяйств»³⁶Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 320.. Они занимали площадь около 0,37 млн га сельскохозяйственных угодий. Для сравнения: 6,16 млн га обрабатывалось частным образом. То есть госсектор занимал не более 5 % от всей земли. Сюда входили народные имения, МПС и подчиненные им небольшие предприятия: молокозаводы, кирпичные заводы и другие. Все они были небольшим островком госсектора в частно-капиталистической аграрной экономике. Большая часть народных имений (около 80 %) были крупными хозяйствами более 100 га. Земли в них в основном уходили под пашню. 

До 1949 года все народные имения децентрализованно управлялись земельными и окружными правительствами. Фактически уже тогда они были государственной собственностью, хотя открыто это стали декларировать лишь с 1949 года. На тот момент НЭК создала Ассоциацию национальных владений, которая являлась государственным трестом, занимающимся централизованным управлением имениями³⁷Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 320..

Централизация должна была улучшить координацию между народными имениями и тем самым стабилизировать положение в аграрном секторе. По сравнению с кооперативной реформой, преобразования в государственных сельхозпредприятиях играли меньшую роль для немецких коммунистов и советников из СССР, так как сам госсектор была невелик.

Управление опустевшими землями стало ещё одним вопросом, который решали госпредприятия. Из-за тяжелого положения в сельском хозяйстве фермеры всё чаще покидали землю и уходили в города. Это ставило вопрос о том, что делать с опустевшими землями. СКК и СЕПГ понимали, что просто оставлять их бесхозными — значит ухудшать экономическое положение как деревни, так и городов. Поэтому они попытались мобилизовать фермеров, чтобы те брали опустевшие земли себе. Это еще раз показывает, что в области аграрных отношений СЕПГ не спешила бежать вперед паровоза в вопросе национализации земель.

Однако из-за разбросанности малых участков земель не удалось найти достаточное количество частных собственников на опустевшие земли. По этой причине народным имениям пришлось брать контроль над покинутыми фермами³⁸Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 321.. 

Это создало нагрузку на бюджет народных имений, а значит, и на государственный бюджет, так как у народных имений не хватало собственных средств для эффективного производства на покинутых землях. Отдельные народные имения, чаще всего животноводческие, работали эффективно и приносили прибыль, в то время как большая часть обнаруживала все те же проблемы, что и в государственной промышленности: экономику дефицита, инвестиционный голод, убыточность и большое количество субсидий. 

Хотя с 1949 по 1951 годы производство сельскохозяйственных культур и численность скота в народных имениях превосходило средние показатели, что было связано с лучшими условиями хранения, сбора и закупки. Они искусственно доводились до показателя средней рентабельности за счет завышения закупочных цен и льготного кредитования. Сложное положение народных имений показывает финансовый план на 1950 год — в народных имениях не предполагалось валовой прибыли и отчислений в бюджет, но при этом в план были внесены 16 млн марок инвестиционных субсидий³⁹Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 321..

Основное отличие народных имений от совхозов заключалось одной из практик нарушения устава народных имений — появлением собственных частных наделов у сельскохозяйственных рабочих имений. В уставах было закреплено, что у работников не должно быть хозяйств, но фактически они были. СЕПГ закрывала глаза на это, так как доход работников имений был самый низкий во всей экономике и им требовалась компенсация, которую они производили за свой счёт. 

Другая проблема была с частным животноводством. Работники имений стали покупать себе животных и содержали их в зданиях имений. Тем самым они кормили свой и государственный скот из казенных запасов. СЕПГ явно критиковала эту практику, так как она увеличивала расходы бюджета. Пауль Меркер предложил запретить содержание животных в государственных стойлах. Но тут вмешалась СКК. В целом советские работники положительно относились к идее частных хозяйств в народных имениях, так как у них был свой пример — приусадебное хозяйство в колхозах. Такая ситуация подрывала государственное животноводство, но СКК не позволила запретить эту практику.

Этот вопрос снова был поднят в середине 1951 года. Тогда уже советские советники задались вопросом, почему нарушается устав имений. СКК критиковали СЕПГ за то, что надой в имениях в среднем был ниже, чем в частных хозяйствах. Деятели СКК предложили вывести частных животных из государственных хлевов и построить отдельные частные хлева, субсидировав их строительство. Руководство СЕПГ удивленно посмотрело на представителей СВАГ и проигнорировало это требование.

Машинно-прокатные станции

В 1948-1949 годах, когда создавались МПС, они были призваны ослабить влияние крупных фермеров на сельскохозяйственное производство и улучшить положение мелких фермеров. МПС должны были компенсировать отсутствие скота и предоставить мелким фермерам машины и транспорт на выгодных условиях. Приказом от 9 марта 1949 года для мелких фермеров были на 15-30 % снижены тарифы за использование МПС. Этот закон действовал до 1952 года. Более крупные фермеры часто имели свое оборудование. 

Причем МПС были популярны не только среди новых, но и старых фермеров. В 1949 году оборудование МПС арендовали как новые (85 %), так и старые фермеры (56 %)⁴⁰Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 322.. И это не было случайно: СЕПГ не отрицала необходимости усиления влияния МПС не только на новых, но и на старых фермеров. И Ульбрихт, и Сталин придавали большое значение МПС в аграрном секторе. В период пятилетнего плана 1951-1955 годов планировалось увеличить тракторный парк с 12 до 37, 5 тысяч машин⁴¹Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 323..

Первый шаг в сторону полной национализации был проведен в 1950 году: 514 существующих МПС были переданы в государственную собственность к 1 январю 1951 года⁴²Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 323..

Одной из проблем, связанных с национализацией МПС, был вопрос о вкладах ОКВ и кооперативов. Они могли вкладываться в МПС, чтобы получать льготы. Но если национализируются МПС, то что делать с вкладами? В течении года этот вопрос не решался, но он отпал сам собой вместе со слиянием ОКВ и кооперативов.

Национализация положительно повлияла на развитие МПС. Хотя она не стала коренным переломом, но улучшила работу МПС в количественном значении. За 1950-52 годы количество МПС увеличилось с 514 до 585, число тракторов с 11 до 18,5 тысяч. Количество земель, которые обслуживали МПС, возросло с 2,2 млн до 4,9 млн га.⁴³Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 326.

Национализация МПС и усиление контроля над ними были продиктованы схожими проблемами, что и в кооперативах: крупные фермеры часто старались использовать МПС в своих целях, причем на взаимовыгодных условиях. Крупные фермеры предоставляли большее вознаграждение МПС, а также старались подкупить работников МПС. Национализация сопровождалась усилением контроля, а также созданием партийных ячеек, что в определенной мере улучшило координацию работы и не позволило МПС полностью подчиняться крупным фермерам.

Недостаточной была также общая квалификация работников. Крестьяне часто жаловались на пьяниц-трактористов, и пьянство среди работников МПС встречалось часто. Это ухудшало отношение к МПС, так как в официальной идеологии они представлялись образцом рабочего классового сознания на селе.

Отрицательную роль играло и то, что социальные круги крестьян и работников МПС не пересекались. Последние редко появлялись на мероприятиях крестьян и не участвовали в сельской жизни.

В целом МПС и народные имения стали похожи на советские аналоги и перенимали производственные принципы из СССР: бригады, технически обоснованные нормы труда, производственные соревнования и активистское движение. В них также были созданы премиальные и директорские фонды.

Но были и отличия. Выше мы уже упомянули про наличие частного скота и частных приусадебных хозяйств в народных имениях. Отличия были и в оплате работы МПС. Если в СССР МТС собирали оплату с колхозов натурой, то в Восточной Германии услуги МПС оплачивались деньгами. Также можно было оплатить услуги станций частью продукции по государственным расценкам. 

Политика в отношении крупных фермеров

На примере кооперативов мы показали проблемы политики СЕПГ в отношении с мелкими фермерами. Однако основными производителями были крупные фермеры, и мы кратко затронем политику в отношении них.

В 1949 году на территории Восточной Германии насчитывалось около 47 тысяч крупных капиталистических хозяйств. В распоряжении каждого из них было более 20 га сельскохозяйственных земель, в основном 20-50 га. Всего сельских предпринимателей, включая членов семей, было около 200 тысяч человек. Об их роли в сельском хозяйстве говорит то, что они обрабатывали более четверти земель, а в регионах с хорошими почвами — до 40 %. Крупные фермы содержали около четверти поголовья скота с высокой долей ценных стадных животных. Почти тысяча хозяйств (за исключением садоводческих) имели более 10 постоянных наемных работников. В целом доля семейного труда в общей численности рабочей силы на ферме в процентном выражении была самой низкой за всю историю сельского хозяйства⁴⁴Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 229. 

Оснащение машинами и орудиями было сравнительно хорошим. Почти у каждого крупного фермера была своя молотилка, и почти у каждого второго — трактор. В 1949 году более половины всех тракторов в сельском и лесном хозяйстве и почти 80 процентов молотильных машин принадлежали крупным фермерам. Одна треть продукции растениеводства и одна четверть продукции животноводства, продаваемой в ГДР, поступала из крупных хозяйств. Годовой чистый доход на одного семейного работника на фермах размером 20-35 га в 1950-51 годах составил 1 793 марки, что почти вдвое больше, чем на средних фермах размером 5-10 га. Согласно официальной статистике, капиталистические хозяйства в сельскохозяйственном и лесном секторе произвели в 1950 году валовой общественной продукции почти на 1,8 млрд марок. В 1951 году её стоимость составила 2,15 млрд марок, в 1952 году — 2,19 млрд марок, что составило около 21 % от валовой продукции сельского и лесного хозяйства⁴⁵Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 229. 

Для СЕПГ в 1949 году было очевидно, что крупные крестьяне не будут добровольно интегрироваться в социалистическую систему, и вопросы о том, каким именно образом «уничтожать гроссбауэра как класс», широко обсуждались. Как показывают материалы советских посольств, даже сталинская интерпретация марксизма после Второй мировой войны стала допускать более дифференцированную и адекватную с точки зрения социальных интересов аграрную политику. Хотя крупные фермеры в глазах Сталина и немецких коммунистов были в принципе «неспособны к социализму», они оставались существенным объектом их политики из-за значительного экономического влияния.

Это отражалось на политике СЕПГ. До 1949 года меры по «ограничению» крупных крестьян сводились к прогрессивному подоходному налогу, за который выступали даже буржуазные партии, а также к отказу от специализированной помощи, которая предоставлялась мелким и новым фермерам.

Весной 1950 года при формировании первого пятилетнего плана потребовалось увеличить сбор сельскохозяйственной продукции. Встал вопрос об усилении давления на частных фермеров. На изменении политики в отношении гроссбауэров настаивала также Советская контрольная комиссия, которая указывала, что СЕПГ недостаточно внимания уделяет вопросу крупных фермеров, игнорирует их большое влияние в ОКВ и бывших кооперативах⁴⁶Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 236.

Под давлением СКК была принята новая классификация обязательного сельскохозяйственного сбора. Если ранее хозяйства делились на пять, то теперь они стали делиться на восемь групп.

Это должно было облегчить налогообложение для мелких хозяйств, дифференцировать средние и крупные хозяйства, чтобы облегчить налогообложение для середняков, и увеличить налоги на крупные хозяйства. Однако такая реформа лишь частично решила ситуацию. 

Из-за роста налогов многие крупные хозяйства оказались в долгах. Это привело к тому, что в 1951 году 5 тысяч крупных фермеров оставили свои хозяйства. СЕПГ не видела в этом проблему, так как считала (и отчасти верно), что может справиться с этими трудностями. СЕПГ более беспокоило, что в том же году свои хозяйства оставили от пяти до восьми тысяч мелких фермеров.

В 1951 году СКК проанализировал аграрный сектор Восточной Германии и пришёл к важным выводам для определения дальнейшей политики. Большая часть производителей были мелкими фермерами, но на 22 % средних и крупных приходилось 60 % земли. Таким образом, они были основными производителями. Также значительная часть земли была вовлечена в арендные отношения — около 19 % земель находилось в ведении фермеров по договорам аренды. Более половины фермеров арендовали земли в дополнение к своим участкам⁴⁷Elke Scherstjanoi. SED-Agrarpolitik unter sowjetischer Kontrolle 1949-1953. Institut für Zeitgeschichte. S. 242-245.

Из положения крупных фермеров явно видно: капитализм на селе развивался очень активно, даже более активно, чем в прежние годы. Массово применялся наёмный труд, арендные отношения, почти все земли находились в частных руках, а большая часть земель — в крупных капиталистических хозяйствах. Однако это было необходимостью, так как под влиянием компромиссной политики в Германском вопросе СЕПГ временно отказалась от коллективизации. А восстанавливать сельскохозяйственное производство и снабжать города можно было, только пойдя на компромисс с крупными капиталистическими фермерами.

Выводы

Что мы можем сказать о сельскохозяйственной политике СВАГ(СКК) и СЕПГ в период 1947-1952 годов? Она не могла быть ничем иным, как компромиссом, и отличалась от других стран социалистического блока, в которых в 1948-1949 годах началась коллективизация.

По рекомендациям Сталина немецкие коммунисты, под контролем советских советников, шли «зигзагами к социализму». И тут мы приходим к выводу о том, что в определенных условиях рабочей партии приходится мириться с развитием капитализма и самой способствовать его развитию. Более того, это было в интересах самих трудящихся города, так как способствовало увеличению аграрного производства.

Не забывала СЕПГ и про трудящихся сельской местности. Активные попытки провести кооперативную реформу, хотя не были в полной мере удачными, все же улучшили положение мелких фермеров.

Иная ситуация вышла с аграрным законодательством. Проблема регулирования трудовых отношений на селе была связана не только с положением крупных фермеров, но и с положением мелких и средних. Новое аграрное законодательство разорвало бы хрупкий «союз города и деревни», чего СЕПГ допустить не могла.

Сельскохозяйственная политика говорит нам и о положении самих СЕПГ и СВАГ. Как мы видим, советская администрация не была только лишь инструментом советской политики; порой ее деятели имели свои взгляды на проблему. Когда в 1948 году они советовали СЕПГ начать коллективизацию, Сталин встал на иную позицию. 

СЕПГ также не была простой марионеткой в руках СССР. В ряде вопросов, в частности в важной кооперативной реформе, СЕПГ проводила политику самостоятельно, в меру своих возможностей.

По итогу, хотя Восточная Германия даже после создания ГДР в 1949 году оставалась под прямым управлением Советского руководства, все же как сама советская администрация имела значительную автономию от управления из Москвы, так и немецкие коммунисты не были игроками в руках Сталина.

Взаимоотношения с соцстранами, даже находившимися в специфическом положении, как Восточная Германия, не были просто диктатом Москвы. 

Они представляли из себя сложные многофакторные отношения, не сводящиеся к «Сталин сказал — иностранные коммунисты взяли под козырёк».