Гендерные войны в марксизме и мире

Марксист — это девочка или мальчик? Критика гендеров

Сначала был секс, потом уже — мальчики и девочки, у каждого — гендер. А у тебя?

Неважно, какой ты Ленин сегодня, — читай, нужны ли марксизму гендеры и как относиться к меньшинствам.

Примечание редакции
В редакции «Спички» нет единого взгляда по проблеме, поднятой в тексте. Заметка отражает только мнение автора.

Гендерная несумятица

Западные левые считают, что категории «мужчина» и «женщина» — это социальные конструкты, которые определяются не биологическим полом, а тем, как личности захочется их определить и как её определяют окружающие. «Как решил, так и будет». 

Правые, вроде психолога Джордана Питерсона¹Джордан Питерсон — канадский клинический психолог, профессор Университета Торонто. Стал знаменит после своих заявлений о гендере и биологическом поле., наоборот, всё сводят к биологическому полу и даже различия в выборе профессий объясняют тем, что мужчины биологически больше интересуются вещами, а женщины — людьми.²Jordan Peterson on Joe Rogan: The gender paradox and the importance of competition // Big Think. 2021. September 30. URL: https://bigthink.com/the-present/jordan-peterson-joe-rogan/ 

Даже писательница, казалось бы, прогрессивных взглядов — Джоан Роулинг публично согласилась с британским судом, который определил понятие «женщина» через биологический пол³Angus Cochrane. Supreme Court backs ‘biological’ definition of woman // BBC News. 2025. April 16. URL: https://www.bbc.com/news/articles/cvg7pqzk47zo/, чем и разозлила своих фанатов и главных актёров фильмов о Гарри Поттере.

Дискуссий много, ясности мало.

Все стороны продвигают свою политическую повестку, не желая слушать друг друга: одни апеллируют к «традиционности» как к синониму природной неизменности, другие — внедряют новояз вроде гендер_гэпов⁴Гендергэп (gender_gap) — символ подчёркивания, разделяющий основу слова и его окончание для достижения «гендерной нейтральности языка». Означает упоминание не только мужского и женского, но и всех других гендерных идентичностей. Например: «редактор_ка» или «студент_ка»., импортирующий чужие проблемы в язык, где род — это грамматика, а не пол.

Опираясь на биологический подход, у нас есть шанс без модного сленга разобраться.

Разобраться в том, что такое пол в биологии, что можно считать биологической основой гендера и как вообще подходить к этим вопросам. Ведь в биологии вопрос о «традиционности» гендеров у каких-нибудь многощетинковых червей не входит в повестку (хотя попытки перенести политическую терминологию в науку есть — связь науки и политики очевидна).

Автор текста — кандидат биологических наук. Хотя его специальность — молекулярная биология, с определением пола у животных он знаком благодаря своей работе. Например, он недавно опубликовал статью о половых хромосомах морских коньков.

Сначала был секс

Сначала был секс — точнее, половой процесс. Он появился около двух миллиардов лет назад для обмена генетическим материалом и «починки» повреждённой ДНК. Полов тогда, разумеется, не существовало. Оба организма, кроме мелких различий в ДНК, были идентичны.

У многоклеточных половые клетки не делились на мужские и женские — они были просто половыми. Эти одинаковые клетки сливались, порождая новый организм. Такой тип размножения называется изогамией (изо — одинаковый, гамос — брак). Организмы с изогамией почти исчезли, но кое-где сохранились — среди простейших, грибов и водорослей.

Разделение на мужское и женское — не биологическая данность.

Это результат миллионов лет эволюции — одна из самых успешных её стратегий. Это разделение раскололо весь живой мир надвое и предопределило нашу одержимость сексом — несмотря на всю культуру и цивилизованность.

А началось всё с фундаментальной специализации на клеточном уровне.

После изогамии произошло «разделение труда»⁵Изначально при изогамии все половые клетки (гаметы) были одинаковыми, но это создавало эволюционный конфликт: гаметы должны были одновременно и находить партнёра (требовались подвижность и малый размер), и обеспечивать зиготу — оплодотворенную яйцеклетку, первую клетку нового организма, — питательными веществами (требовался большой размер). Это и придало стимул к «разделению труда».: появились специализированные клетки — одни быстрые и подвижные, другие неподвижные, но богатые питательными веществами, нужными для выживания потомства. Так возникло разделение полов: «самки» — производят крупные, неподвижные, или малоподвижные клетки, а «самцы» — мелкие, подвижные. 

Итак, мы выяснили, что разделение на самцов и самок связано с типом производимых половых клеток — мелких подвижных (самцов) и крупных богатых питательными веществами (самок), и именно это различие — биологическое определение пола.

Пол организма определяется тем, какой тип гамет (половых клеток) он производит или потенциально может производить.

В биологии бывают, конечно, ситуации, когда организм уже не производит или ещё не производит половые клетки. Тогда для определения пола смотрят на его анатомию и на то, какие клетки он производил (мог производить) раньше или будет производить в будущем. Например, препубертатные дети (до 11–13 лет) имеют пол, хотя гамет ещё не производят, или женщины в менопаузе⁶Менопауза — естественное прекращение менструальных циклов у женщин, обычно в возрасте 45–55 лет, когда яичники перестают производить яйцеклетки. остаются женщинами, хотя их яйцеклетки больше не созревают. Эти примеры показывают, что пол зависит всё же от гамет, даже когда организм их не производит по каким-то причинам. Пол уже есть. Просто гамет пока нет.

Логика проста — разделение на два пола возникло и существует исключительно для полового размножения, поэтому определять пол логично по тому, что непосредственно участвует в этом процессе, то есть по гаметам (или потенциальной возможности их производить).

Часто думают, что пол определяется хромосомами, гормонами или по внешним признакам, но, хотя пол и зависит от генетики, гормонов и среды, в биологии все эти факторы вторичны при определении пола.

Организм, производящий яйцеклетки, — это организм самки, даже если у него есть мужская Y-хромосома, как у некоторых рыб, или он крупнее и ярче самца, как у птиц — якан и плавунчиков⁷Эти птицы — прекрасный пример инверсии половых ролей в биологии. Здесь самки крупнее и ярче окрашены, чем самцы. Они инициируют ухаживание, конкурируют за самцов и защищают территорию. После откладки яиц самка оставляет гнездо самцу, который высиживает яйца и выращивает птенцов..

Хотя результат всегда один — два типа гамет, — пути к нему в природе существуют самые разные.

Иногда пути к гаметам зависят от окружающей среды.

Например, у крокодилов и черепах — от температуры, при которой развиваются яйца. У рыб-клоунов — от того, какое место они занимают в стае. В таких случаях самцы и самки генетически почти одинаковые — их хромосомы почти идентичны и за развитие в самца или самку отвечает именно среда.

В других случаях пол определяют гены. Генетические различия могут быть очень маленькими (у рыбы фугу это всего одна мутация) или большими (целые половые хромосомы, как Y-хромосома у человека).⁸Сами хромосомы тоже различаются: у одних видов они почти идентичны по структуре, размеру и набору генов (гомоморфные хромосомы), у других — резко различаются внешне и генетически (гетероморфные, как у человека).

У животных два пола встречаются чаще именно потому, что у них «разделение труда» энергетически эффективнее.

Производить и яйцеклетки, и сперму энергозатратно — организму оптимальнее специализироваться на одном типе гамет. Чем дольше вид практикует такое «разделение труда», тем больше различий между полами накапливается в геноме — каждый пол как бы эволюционно оттачивает свою «специализацию», то есть «мужскую» или «женскую».⁹Половой отбор — эволюционный механизм, при котором особи с определёнными признаками с большими шансами находят партнёров и оставляют потомство, что в итоге закрепляет их признаки в популяции.

Оттачивание «специализации» на самку или самца — одна из самых мощных эволюционных сил.

Успех в размножении определяет само существование вида.

Эта сила, половой отбор, формирует не только репродуктивную систему, но и практически всё в организме — от яркого оперения павлинов до сложного брачного поведения, от размеров тела до продолжительности жизни.

Самцы с их «дешёвыми» (на производство спермы требуется гораздо меньше ресурсов, чем на яйцеклетку) гаметами могут оплодотворить множество самок, поэтому они конкурируют между собой за доступ к партнёршам.

Самки с энергозатратными яйцеклетками вынуждены быть разборчивыми, чтобы не растрачивать ресурсы попусту, и выбирают лучших отцов для потомства. Но, когда самцы больше вкладываются в потомство (морские коньки вынашивают икру, яканы высиживают яйца), роли «переворачиваются» — и тогда уже самки конкурируют за самцов.

Всё эти «специализации» и половые инверсии справедливы для животного мира. Но как у людей эти биологические основы взаимодействуют с культурной надстройкой?

Биологический пол и социальный гендер

Во время конкуренции за партнёров появляются не только различия во внешнем виде, но и различия в поведении: разные реакции на опасность, уровни агрессии, стили родительской заботы.

Вместе с полом поведенческие различия — биологическая основа «гендеров».

Но, как и большинство биологических признаков, поведение образует континуум, то есть плавный переход без резких разделений.

Между типично «мужскими» и «женскими» реакциями чаще всего существует спектр промежуточных вариантов — и это биологическая норма, а не отклонение.

Давайте на простом примере с цветом волос разберём, как из биологии рождается гендер.

Есть брюнеты и блондины. Все понимают разницу: блондины — светлые, соломенные волосы, брюнеты — тёмные или тёмно-коричневые. Но между этими полюсами целый спектр оттенков. Граница, с которой человек считается блондином, размыта. Невозможно точно определить оттенок коричневого, с которого начинается брюнет. 

Можно установить колориметрические¹⁰Колориметрия — научный метод измерения и классификации цвета по определённым параметрам (яркость, насыщенность, оттенок). границы «блондинности» и «брюнетности», но это будет произвольная договорённость, не отражающая биологической реальности да и не имеющая практического смысла.

Произвольные границы приведут к бесконечному изобретению конструктов для каждого оттенка. Такая избыточная детализация только запутает систему, разрушив её базовую функцию — простое и понятное различение людей по цвету волос. 

Вместо ясности получим хаос.

Никто не будет уверен, к какому конструкту себя отнести.

Что важно, конструкты должны оставаться привязанными к материальной реальности (собственно к цвету волос), а их границы соответствовать функции: например, в парикмахерской при выборе краски не нужна точность оттенков, в обычном разговоре достаточно условного «блондин / брюнет».

У гендера есть свои функции в обществе, поэтому границы гендера должны быть чёткими.

Делать основой конструкта субъективное самоощущение («Я чувствую себя блондином, несмотря на свои чёрные волосы») — значит полностью отрывать конструкт от его материальной основы и функционального смысла.

То же самое — с признаками, ассоциированными с полом.

Некоторые различия между полами огромны — например, способность вырабатывать молоко или уровень тестостерона. Но даже здесь есть исключения: у летучих мышей Dyacopterus spadiceus самцы могут лактировать¹¹Francis C. M., Anthony E. L. P., Brunton J. A., Kunz T. H. Lactation in male fruit bats // Nature. 1994. Vol. 367. P. 691–692., голуби-самцы производят «зобное молоко» для птенцов, а при гормональных аномалиях лактация¹²Лактировать — производить и выделять молоко для вскармливания потомства. возможна даже у мужчин. По множеству других признаков самцы и самки между собой похожи, и выделить точно мужские или точно женские значения / реакции трудно — реакции на опасность, боль, социальное поведение. Почти всегда это спектр, а не чёткая граница между типично мужской и типично женской реакцией.

В человеческих обществах биологические различия создают материальную основу, на которой разные культуры выстраивают свои гендерные системы.

Мужчины в среднем физически сильнее — это биологический факт.

Но что общество делает с биологическим фактом — вопрос культуры.

В воинственных обществах высокий уровень тестостерона у мужчин превращался в культ силы и доблести, в земледельческих — в обязанность выполнять самую тяжёлую физическую работу, в современных индустриальных — значение физической силы резко уменьшилось.

У женщин способность к беременности и кормлению — биологическая данность. Но одни культуры строили вокруг материнства матриархальные системы власти, другие — системы, где женщин оберегали, но и ограничивали в правах, третьи — делали материнство общественным делом, когда вся община помогала растить детей. 

Европейская традиция оформила способность к беременности в идеологию «женственности». Но это именно культурная надстройка над биологической основой.

Человек — одновременно и биологическое, и социальное существо, эти аспекты неразделимы.

Женщина «культурная» (гендер) неотделима от женщины «биологической» (пол). Не просто так все известные человеческие культуры имеют конструкты для мужчин и женщин. При этом подавляющее большинство культур, от Европы до Азии, от Африки до Америк, имели и имеют строго бинарную систему (есть только мужчина и женщина), привязанную к биологическому полу. 

Некоторые культуры добавляли дополнительные гендеры: фа’афафине в Самоа¹³Фа’афафине — третья гендерная категория в самоанской культуре: люди мужского пола при рождении, исполняющие женские социальные роли., хиджра в Индии, «два духа» у коренных американцев. Эти гендерные роли / конструкты имели чёткую структуру и место в общественной иерархии. Даже когда переходы между ролями допускались, они были однократными, необратимыми и социально регулируемыми — не личным выбором, а институционализированным процессом. 

И, что самое важное в контексте современных дискуссий о гендере, дополнительные конструкты не пересекались с базовыми «мужчина» и «женщина». Человек мог быть мужчиной, женщиной или фа’афафине, но не мужчиной и фа’афафине одновременно. 

Раньше каждый гендерный конструкт имел чёткое место в социальной структуре. 

В любых обществах, традиционных и современных, нужны чёткие непересекающиеся конструкты для организации повседневной жизни. Это не пережиток прошлого, а необходимость любого известного организованного общества.

В традиционных культурах конструкты обеспечивали выживание — даже третьи гендерные роли, такие как фа’афафине в Самоа, были не про личный выбор, а про пользу для общества: они воспитывали детей родственников и ухаживали за стариками, работая как «социальная страховка» для всей семьи.

В современных культурах — гендерные роли (мужчина или женщина) помогают в работе институтов: от переписи населения до медицинских протоколов, от спортивных соревнований до социальной политики.

Исследования показывают¹⁴Например: González-Álvarez J., Sos-Peña R. Sex perception from facial structure: Categorization with and without skin texture and color // Vision Research. 2022. Vol. 201. P. 108127., что люди с точностью 95–98% определяют биологический пол по лицу даже без культурных маркеров. Это, как и то, что в большинстве культур гендерная система была бинарной и является ей сейчас, свидетельствует об огромной роли пола в эволюции — для выбора партнёра, социальной организации, разделения труда.

Биология и культура переплетены в единое целое, и пол — один из организующих принципов этого переплетения на протяжении всей истории человечества.

Нужны ли нам гендеры?

В индустриальном обществе физическая сила перестала быть главным фактором экономического успеха — машины и автоматизация нивелируют это преимущество.

Способность к лактации, хотя и остаётся биологической функцией женщин, больше не определяет выживание потомства — детские смеси обеспечивают альтернативу, пусть и не полностью эквивалентную грудному молоку по иммунным свойствам.

Вооружённые конфликты в развитых странах перестали быть вопросом выживания рода, несмотря на тревожные события недавнего времени.

Выживание семьи в современном мире зависит скорее от образования, дохода и доступа к медицине, чем от физической защиты.

В армиях развитых стран женщины служат в боевых подразделениях — технологии войны изменили требования к бойцам.

Из-за социальных перемен традиционные гендерные роли больше не нужны. 

Гендерные роли становятся всё больше вопросом культурной инерции, а не практической необходимости. К сожалению, современные политические баталии уводят нас от этой простоты¹⁵Angus Cochrane. Supreme Court backs ‘biological’ definition of woman // BBC News. 2025. April 16. URL: https://www.bbc.com/news/articles/cvg7pqzk47zo/.

Часть левого лагеря не переосмысливает гендерные роли, а, напротив, усиливает фокус на них, множа конструкты и размывая базовые понятия «мужчина» и «женщина». В эти конструкты включаются люди на основании самоидентификации, без учёта их биологического пола, что создаёт концептуальный хаос.

Конструкты, тысячелетиями привязанные к полам, теряют свой операциональный смысл.

Ирония в том, что смысл конструктов теряется как раз тогда, когда мы успешно избавляемся от устаревших культурных гендерных границ — и это, безусловно, хорошо.

Увлекшись конструктами, мы начинаем игнорировать биологический пол там, где он всё ещё важен.

В медицине пол определяет риски заболеваний и симптоматику; в спорте — учитываются физические преимущества, а в таких областях, как репродукция и демография, полом орудует статистика. Это именно те сферы, где конструкты «мужчина» и «женщина» сохраняют функциональность не из-за культурных предрассудков, а из-за биологической реальности.

Даже такой бытовой пример, как разделение туалетов на мужские и женские, в своей основе имеет именно биологический пол (а не идентичность) и служит практической цели, в частности — обеспечению безопасности женщин.¹⁶Акцент на безопасности — это современное обоснование. Исторически (в XIX веке) разделение туалетов вводилось в первую очередь из соображений викторианской морали: для защиты женской «скромности» и «добродетели» от публичного пространства, которое считалось сугубо мужским.

Сама практика разделения сохранилась, но её главный аргумент сместился с защиты «нравственности» на защиту от физических угроз. Причём и этот аргумент не единственный: сегодня в пользу разделения приводят доводы психологического комфорта, прагматические соображения (например, пропускную способность и очереди) и простую силу традиции. Но всё это основано на разделении полов.

Создавать дополнительные конструкты для людей, не вписывающихся в традиционные роли, — это одно.

Размывать сами основополагающие гендерные конструкты — совсем другое.

Правый лагерь не менее деструктивен. Он не просто цепляется за устаревшие гендерные роли, но пытается биологизировать их, выводя социальные нормы напрямую из различий между полами. Это фундаментальная ошибка — гендерные роли всегда были культурно-историческими конструктами, построенными на биологическом фундаменте, но не детерминированными им. 

Да, биология создаёт предпосылки, но то, как общество их интерпретирует, — вопрос культуры, экономики, технологий. Викторианская «женственность» и спартанское материнство строились на одной биологической основе, но привели к противоположным социальным нормам: к хрупкости и покорности в одном случае, к силе и служению государству — в другом.

Оба подхода игнорируют главное.

В постиндустриальном обществе нам нужны чёткие конструкты там, где они функционально необходимы (медицина, репродукция), и свобода от них там, где они стали анахронизмом (профессии, социальные роли, поведенческие нормы). Вместо этого мы получаем хаос размытых определений, с одной стороны, и окостеневшие роли XIX века — с другой.

Биологические различия между полами никуда не исчезли — они закреплены в генетике, физиологии, усреднённом поведении. Но в современном мире, где технологии значат больше, чем физическая сила или фертильность¹⁷Фертильность — способность организма производить потомство. Плодовитость., роль биологических различий меняется. Они остаются важными в личных вопросах вроде медицины или выбора партнёра, но не должны определять социальные возможности человека.

Вопрос не в отрицании различий и не в их фетишизации, а в прагматичном признании: где биология имеет значение, а где — уже нет. 

Эпилог. Как относиться к гендерам?

Итак, камрады и камрадессы, теперь вы в курсе, откуда пошло разделение на мальчиков и девочек. Вывод из всей этой биологии, если говорить проще, такой:

Гендер — это культурный «прицеп». Пол — это биологический «тягач».

Прицеп (гендер) можно заменить на тот, что полегче, или отцепить и выбросить, когда он начинает мешать. Но делать вид, что тягача (пола) не существует или что его технические характеристики меняются в зависимости от настроения водителя, — глупо, особенно когда нужно заехать в автосервис (читай: к врачу).

При этом каждому гражданину России должно быть очевидно — правда ведь, товарищи? — что выступать сегодня можно только за исконно естественный порядок вещей, который стоит на фундаменте проверенных биологией ролей. В «либерально-трансвиститском» будущем, когда людей будут выращивать в капсулах, а их биоэлектрическую энергию пускать на питание меха-Сороса, — возможно, кому-то и покажется, что все эти гендеры неважны.

А пока — уважаем друг друга, но не теряем связи с материальным миром. 

---