Как написать хороший текст?

Рубрики: Культура

Метки: Живое слово

Автор: Андрей Полянский

16 апреля, 2025

70 страниц, которые избавят левых от ужасного текста

Был такой «советский маркетолог» — Виктор Шкловский. В 1930-е он написал книгу о правилах хорошего текста и остался жив. Показательно.

А у Lenin Crew вышла плохая статья. Тоже показательно. На её примере объясним две простые идеи, как сделать любую статью лучше. Читай дальше, чтобы не писать, как Lenin Crew.

Виктор Шкловский — советский филолог, который написал книгу «Техника писательского мастерства» (1930). Берём две его идеи:

1) У текста должна быть жизненная проблема. «Жизненная» — та, которая откликается в сердцах людей;

2) Ещё текст должен быть ясным и небольшим. Ясность достигается образами, небольшой размер — узкой темой.

Две идеи хорошего текста

Первая идея. Проблема из мира читателя

«В рассказах, которые мы получаем от рабкоров, большой материал посвящён рабкорам же. Таким образом… люди пишут сами о себе».¹

Как давно ты прочитал хотя бы одну статью коммунистов? Не пролистал, а прочитал. Осмелюсь сказать, что давно, а если вчера — тебе повезло. Но одним везением людьми не овладеть.

Нужно писать так, чтобы тебя хотелось читать.

Шкловский ещё в 1930-е годы говорил, что людям хочется читать тексты, которые касаются их самих:

«Например, если пишешь статью о мировой политике для крестьян, то хорошо довести дело до хлебных цен на рынке».²

Не нужно писать о том, что интересно только тебе. Скорее всего, ты и твои тексты никому не интересны.

В текст надо заключать идею, которая волнует других людей.

А как быть со сложными темами?

Недавно Lenin Crew опубликовал статью про империализм на 157 минут с неясной мотивировкой.

Теория империализма — это хорошо. А зачем она нужна? «Чтобы развить марксизм», — ответят мне. Но это абстракция, и ей можно прикрыть любой неудачный материал.

Как я писал в статье «Марксизм и ошибки левых медиа», теория нужна, только если она применяется, а применяться она будет — только если о ней знают.

Покажи мне хотя бы одного человека, который и прочитал, и усвоил статью Lenin Crew. Такого человека ты не найдёшь. А если найдёшь, давай порадуемся за него: не у каждого из нас так много времени и терпения.

Как можно было спасти статью Lenin Crew?

Спасти — никак, ведь «большой материал посвящён рабкорам же». Но можно было:

1. Подать статью через проблемы, понятные коммунистам. Например, так, как мы сказали в аннотации к стриму с Lenin Crew:

«Наше понимание социализма разнится, а значит, мы уже — даже не переходя к прямым действиям — стремимся к различным общественным строям и обещаем людям различное будущее».³

Было ясно, зачем людям приходить на стрим.

2. Написать не одну длиннющую нечитаемую статью, а серию материалов — с узкими темами и проблемами из мира читателя. Потом — подытожить наработки большой статьёй с грамотной композицией.

Мы четыре года исследовали Северную Корею, выпуская о ней материалы разных форматов, и обобщили их в статье «Возлюби вождя своего» — на 64 минуты чтения.

Четыре года наших исследований уложилось в час чтения. А в статью Lenin Crew уложилось десять лет исследований? Наверняка.

Пиши о проблемах в глазах других. Проблема не находится — вымучивай. Не вымучивается — не пиши.

«Самое главное, чтобы тема хоть затронула [жизненный. — А. П.] вопрос, чтобы она оказалась способной отложить вокруг себя материал и повернуть по-новому то явление, которое берётся за основу».⁴

Вторая идея. Образность и факты вместо зауми

А знаешь, как что-то написать, но при этом ничего не сказать? Бери пример с той же статьи Lenin Crew:

«В экспорте капиталов и товаров выделяется механизм экспорта устаревающих технологий и производственных мощностей как общемировая тенденция».

Если ты испугался первых слов цитаты и побежал от неё подальше, то я тебя понимаю, это нормально, ведь ты человек. А теперь представь, что так написана вся статья. Прочитаешь ли ты её?

Не пиши о том, чего нельзя представить, либо подкрепляй мысль образом.

Человек мыслит и понятиями, и образами, но представляет — только образы. Отсюда вывод: чтобы читатель запомнил идею твоего текста, ему нужно её представить, а чтобы представить — вообразить. Это не значит, что надо отказываться от абстрактных понятий. Просто заземляй свою речь, обогащая её образами.

Исправим предложение Lenin Crew:

«Всё чаще капиталисты из разных стран вывозят за границу свои устаревшие технологии и производства».⁵

А что, если не получается писать образами?

Простое правило, как заземлять свою речь: представь вещь или процесс в обычной телеге. Если не представляется — ты пишешь о том, что в телегу положить нельзя. Переписывай. Попробуй подкрепить мысль фактами или тропами, хотя бы сравнением.

Поделюсь для наглядности тремя примерами из редполитики «Спички»:

*Примеры того, как можно заземлять абстракции*

Образная фраза — ясная фраза. Текст должен быть ясным.

«Хорошо строить ясную фразу. И слова употреблять не для заполнения пространства, а для передачи предметов и действий».⁶ ⁷

Как сесть и написать? Три совета

Опыт, который дала мне «Спичка»:

1. Хороший текст не пишется принудительно

Не пиши о том, что тебе не нравится, особенно пока учишься. Статьи получаются, только если ими живёшь, только если воплощаешь в них себя.

Живи, общайся, интересуйся новым — тема найдётся.

К примеру, я решил написать этот текст, когда искал работы Шкловского. Наткнулся на книгу «Техника писательского мастерства» и с интересом её прочитал. «Удивительно, но то же самое пишут в пособиях по маркетингу. А книга-то советская!» — подумал я, и теперь перед тобой моя рецензия.

2. Хороший текст пишется принудительно

Шкловский прав: «Нужно уметь досиживать».⁸ Берёшься за текст и видишь белый лист? Пиши, что видишь белый лист, пока мысль не раскроется. Не сдавайся, изнемогай, пытай свою силу воли.

Эта рецензия далась мне с трудом. Но всё же на «Спичке» она вышла. Хорошие тексты не появляются с лёгкой руки, они рождаются.

3. Берись за малые темы, не пиши «Капитал»

Во-первых, никто, даже единомышленники, твой «Капитал» не прочитает.

Пожалуйста, не думай, что твой текст кому-то интересен. А если всё-таки интересен, пиши с расчётом, что он никому не интересен: люди не обязаны кого-то читать, тебе нужно бороться за их внимание.

Во-вторых, большие темы сложно раскрыть, и раскрывать их коммунисты не умеют, статьи получаются непонятными. Будь умнее: подбирай узкую тему и связывай её с очевидной потребностью читателя.

Не пиши большие статьи. Пиши статьи, которые будут читать.

Что ещё интересного в книге Шкловского?

Я раскрыл только две идеи книги Шкловского. Есть и другие мысли, которые тебе понравятся. Привожу их в своём толковании:

• Хороший автор не живёт текстами, он не зарабатывает литературой;

• Прежде чем писать самому, научись писать, как остальные, вызубри правила. А нарушив потом правила, откроешь для себя сильный текст;

• Не называй капиталиста капиталистом, если хочешь его покритиковать. Опиши его действия и жизнь. От называния — к описанию;

• Не бойся оставлять текст незаконченным, а его проблему — нераскрытой. Донести мысль важнее, чем исчерпать её;

• Как можно чаще перечитывай то, что пишешь, и не обманывайся похвалой. Твой текст написан хуже, чем ты мог его написать. Ищи в нём проблемы.

Скачать книгу Шкловского

Послесловие. Шкловский и «литературная вещь»

Виктор Шкловский — представитель формальной школы в филологии.

Формалисты трудились ещё до революции, пережили гражданскую войну, но не пережили 1930-е годы. А жаль. Они были чуть ли не единственными, кто пытался понять литературу из неё самой и дать, наконец, понятие литературности.⁹

Для Шкловского литературное произведение — «вещь», которую можно «сделать». А искусство у него зиждется на «остранении» — приёме, суть которого — доносить привычное непривычными средствами выразительности.¹⁰

Смотреть на привычное непривычно — значит переоткрывать реальность.

Литературные произведения, согласно Шкловскому, хотя и не делаются по инструкциям, но инструкциями делаются тоже.

Есть правила, которые можно запоминать и превращать попыткой за попыткой, а литературный материал — месить, отбивать, ужимать. В ходе живорождения текст перерастает своего творца и становится «вещью», ни для кого сперва немыслимой.