Мы продолжаем перевод видео американского марксиста Ричарда Вольфа о репрессиях в США по отношению к левым. Во второй части вы сможете узнать, как эпоха маккартизма повлияла на положение трудящихся в Америке и открыла дорогу капиталу для постепенной отмены их социальных завоеваний.

Приветствуем вас, друзья, во второй половине Economic Update.

Давайте взглянем на последствия, экономические последствия, вызванные чистками американских левых после Второй мировой войны. Они были глубокими. 

Давайте начнём с самых ранних. В 1947 году был принят закон Тафта-Хартли, названный по имени сенатора Роберта Тафта и конгрессмена Фреда Хартли. Это был незаурядный законопроект.

Он был направлен против коммунистов, социалистов и профсоюзных активистов. По сути, он указал профсоюзам, что они больше не могут демократически избирать своих собственных лидеров.

Этот закон запретил, например, коммунистам баллотироваться, избираться и руководить профсоюзами, хотя они занимались этим без каких-либо происшествий уже более 20 лет. Теперь это стало незаконно. Однако всё пошло значительно дальше.

Одна из статей этого закона, которая, к слову, продолжает действовать и по сей день, говорит о том, что, если на рабочем месте (фабрике, офисе, магазине) есть профсоюз, половина рабочих проголосовала за образование такового и вступила в него и, предположим, профсоюз проводит переговоры с работодателем и заключает договор, например, увеличивающий заработную плату на десять центов в час, —по закону Тафта-Хартли, и тогда, и сейчас такой профсоюз обязан, именно обязан, предоставить всё, чего он добивается от работодателя, каждому работнику, независимо от того, состоит он в профсоюзе или нет, платит он профсоюзные взносы или нет. Даже если профсоюз, посчитав это необходимым, объявил забастовку, вывел рабочих на демонстрацию и привлёк общественное внимание к положению трудящихся, таким образом надавив на работодателя и склонив его к компромиссу насчёт увеличения зарплаты, то рабочие, участвовавшие в забастовке и, следовательно, не получавшие зарплату, стали обязаны после принятия закона делить все завоевания, которых они добивались, с рабочими, которые не принимали участие в забастовке, которые не теряли зарплату.

Закон Тафта-Хартли фактически уничтожил у рабочих стимул участвовать в профсоюзе, платить туда взносы, ведь теперь они независимо от этого получали всё, чего он добивался. Это совершенно несправедливо. Это понятно вам, это понятно мне, это было понятно тогда. Закон Тафта-Хартли явился сокрушительным ударом по профсоюзному движению. 

Это была попытка нейтрализовать коммунистов и профсоюзы, их коалицию, т.к. если коммунисты не могут теперь избираться, то у них нет возможности вести профсоюзы за собой. Если всё больше и больше людей отказываются платить взносы, участвовать в профсоюзе, то это ослабляет всё, что делает профсоюз. Злоупотребление этого закона стало неприкрытым, но эффективным способом зачистить левых. Оно сильно ослабило рабочее движение.

Но это был только первый выстрел. За ним последовало множество подобных законов, направленных откровенно против пролетарских объединений. Задача была с успехом выполнена: численность профсоюзов уменьшилась с приблизительно 35% от всех рабочих в конце Второй Мировой войны до примерно 10% в наши дни. Ошеломляющее сокращение.

Любой сегодня в Америке, кто говорит об экономике как о месте, где крупный бизнес стоит с одной стороны, а крупное рабочее движение — с другой, или невежествен, или врёт вам в лицо. 

Крупный бизнес стал крупнее и богаче. Крупное рабочее движение — оно исчезло. Сильного рабочего движения не существует уже многие годы. Очевидно, что хрупкое равновесие в нашей экономике нарушено одной из сторон.

Следующей экономической мерой стало устранение социалистов, коммунистов, левых, либералов всех сортов из учебных заведений Америки: школ, колледжей, университетов. Они тоже были демонизированы. Они выставлялись дураками, выставлялись шпионами — все те слова, которые часть из вас, зрители старшего поколения, наверняка помнит.

Это вызвало крайне интересный эффект. По сути, из образовательного процесса большинства американцев были вырезаны критические замечания о системе, в которой они жили.

Социалисты ставили вопросы об американском капитализме. Коммунисты ставили вопросы и предлагали альтернативы. Они открывали людям глаза на то, что капитализм имеет изъяны и слабые стороны и что есть люди, которые борются с ними и предлагают лучшие пути решения проблем.

Знаете, ведь именно так и развивается человечество, и так было всегда: Вы замечаете нечто в обществе, что необходимо исправить, и исправляете это. Вы приходите к более совершенному способу организации, более совершенному способу восприятия, более совершенным методам решения проблем. Накопленные знания помогают нам больше не заниматься добычей огня с помощью палочек.

Это произошло потому, что люди некоторое время назад подумали: “Должен быть более простой способ добывать огонь, нежели растирание двух мокрых палочек друг о друга”. Что же, если не критиковать капитализм в школах, это не позволит людям научиться критически рассуждать об их системе, это воспрепятствует прогрессу. 

Это заставляет вас мириться с системой, поскольку вы боитесь критически мыслить. Вы опасаетесь, как бы учителя ни обсуждали с учениками вопросы относительно ошибок и промахов; вопросы, которые бы вели поиски различных подходов к решению проблем. От этого всего избавились в США — не на 100%, конечно: такого добиться никогда не получится, но чрезвычайно близко к этому.

Профессора левых взглядов, может быть, политически неактивные, но выражавшие свои взгляды за кафедрами, теперь боялись что-либо сказать, т.к. они видели, что происходило с их коллегами и не хотели для себя подобной участи. Но чистки шли ещё дальше и ещё глубже.

Состоялось знаменитое дело Голливудской десятки, появились чёрные списки Голливуда. Правительство в сотрудничестве с крупными киностудиями вышвырнуло с работы всех прогрессивных, левых, просоциалистических, прокоммунистически настроенных режиссеров, сценаристов, артистов, актеров и актрис. Их карьеры были разрушены с целью донести до всех сообщение: “Голливуд — не место, где снимают фильмы, показывающие рабочих героями”. Это место, где снимают кино, выставляющее бизнесменов капитанами промышленности. Довольно забавно, если вспомнить, что ещё в конце прошлого столетия этих же людей называли баронами-разбойниками. Изменилась сама культура.

Кинематограф, телевидение, передачи по радио, школы, колледжи, университеты, рабочее движение — гонения добрались до всех сфер, до каких только могли. Преследуя людей за их идеи, преследуя людей за вопросы, за сомнения. Затыкая рот целому поколению. 

В итоге, разумеется, предсказанное сбылось, и я хочу на этом остановиться. Уничтожение плеяды лидеров, разрушение образования, предоставлявшего возможность людям критически мыслить, развязало руки капиталистам. Оно позволило в следующие десятилетия — в 70-е, уже в 60-е, в 50-е, 60-е, 70-е, 80-е — откатить назад завоевания нового курса Рузвельта. Минимальная заработная плата стагнировала — цены шли вверх, но минимальная зарплата оставалась на месте, т.е. реальный эффект заключался в её уменьшении.  Программа государственного трудоустройства почила в бозе.

Даже во время кризиса 2008 года, когда у нас в стране миллионы людей потеряли работу, не нашлось ни одного лидера из числа республиканцев или демократов, кто хотя бы вынес на обсуждение идею о воссоздании программы государственного трудоустройства, несмотря на то, что она очень хорошо себя показала в последний раз, когда она у нас действовала.

Настолько успешной была эта чистка — не было даже предложено тех идей. Они стали табуированными, они стали немыслимыми, маргинальными — тем, о чём нельзя говорить.

Люди, критически относившиеся к приключениям Америки за рубежом, когда, помогая крупному бизнесу, мы объявляли войны, нападали на другие страны, — позволяли “союзникам” делать недопустимые вещи (например то, что сделала Саудовская Аравия две недели назад [Речь идет об убийстве саудовского журналиста, колумниста The Washington Post, критика политики США и Саудовской Аравии Джамаля Хашогги, произошедшем в стамбульском консульстве Саудовской Аравии 2 октября 2018 года.]). Где были критики? Никого не было слышно.

Они боялись говорить. Когда бедность в Америке в последние 40 лет била все рекорды, где были критики? Когда катастрофически росло неравенство в доходах в Америке, где были критики? Они были напуганы.  Они держали рты на замке. Они боялись узреть реальную картину, по крайней мере, боялись говорить о ней из-за опасений, что они могут стать — раньше или позже — объектами новой чистки, подобной тому отвратительному примеру поздних 40-х и 50-х, который они застали или о котором слышали от родителей.

Результат заключался в ослаблении рабочего движения, в ослаблении общественной критики. В превращении, например, конгресса Соединенных Штатов — политической арены, не в место, где бы дебатировали сторонники капитализма с одной стороны и те, кто относится к нему критически, с другой. Это был бы содержательный спор! Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, ничего подобного! Мы имеем республиканцев и демократов, чья работа заключается в том, чтобы перещеголять друг друга, прославляя систему такой, какая она есть,  очерняя критиков. Они все ещё продолжают этим заниматься, потому что они так и не поняли одну вещь.

Особенно острая ситуация с демократами, которые не осознают, что, не поддерживая баланс политических весов, не уравновешивая правую часть политического спектра, они в итоге освобождают им территорию, потворствуют им. Я имею ввиду националистов — ту часть, которая могла бы назвать себя “американской”, ту, которая занимается демонизацией оппонентов. Я хотел бы донести до тех из вас, кто не жил в 30-е, что тогда всё было иначе.

Это капиталисты довели нас до Великой Депрессии. Это именно их плохие инвестиции, их коррупция, их финансовые махинации погрузили нас на 11-12 лет в болото кризиса.

Они не были героями — они были жуликами.

Они были эксплуататорами.

Они были баронами-разбойниками.

Но за последние 40 лет они превратились в креативных, создающих рабочие места предпринимателей — примечательная смена повестки, отражающая зачистку тех, кто был настроен критически. И, разумеется, конечным результатом явилась администрация Трампа, хотя дорога к этому была длинной. Экономическое неравенство, политический хаос — та цена, которую мы вынуждены сегодня платить. Платить из-за уничтожения после Второй мировой войны коалиции, добившейся Нового курса Рузвельта.

Всё вышеизложенное является свидетельством того, насколько порой сильна политика в формировании экономической обстановки. Это также хорошо объясняет, почему в кризисный 2008 год в стране не нашлось по-настоящему левых.

Коммунистов нет, социалистов нет, рабочее движение — призрак. На правительство, на Буша, на Обаму, на Трампа никто не давил. Они занимались оказанием помощи крупным корпорациям, предоставляли им всё, чего они хотели. А для остальных — пшик! Никакого социального обеспечения или чего-то похожего.

Никаких пособий по безработице.

Никакого государственного трудоустройства.

Такова цена поражения левых после Второй мировой войны.